— От девицы переняли, пристрастились. А наркота известно сколько стоит. Занялись грабежами. Сначала они нападали только ради наживы, а потом стали убивать. Вернее, она, «кровавая девочка»! Стилеты Плашкин мастерил, он с детства увлекался прикладным искусством — ножички из дерева выстругивал, мечи, пистолеты. Когда подрос, усовершенствовал свой навык: ножики делал настоящие, с острым лезвием, продавал дворовым хулиганам по дешевке. Девица его баловство оценила и направила в нужное русло.
Майор курил, а Всеслав размышлял. Какое отношение имеют братья Ремизов и Плашкин с их неистовой вакханкой к исчезновению Марины, убийству Яны Хромовой, Вероники и покушению на Стаса? Того внутреннего жара, который возникал при наступлении переломного момента в расследовании, он не ощутил.
— У тебя есть фотографии этих братьев и атаманши? Как, кстати, ее звать-величать?
— Фарида. Восточная женщина — черная, пронзительная, с бешеным темпераментом — дикая кошка! А снимки я принес, — улыбнулся майор. — Знал, что тебе понадобятся. — Он выложил три фотографии на стол перед сыщиком. — Вот они, красавцы! Бери, у меня еще есть.
Смирнов старательно вглядывался в фотографии двух молодых мужчин и женщины с резкими, жесткими чертами лица. Никого из них ему видеть не доводилось.
— Не сталкивался, — сказал он и вопросительно поднял глаза на майора. — Почему они выбрали своей жертвой Хромову? Ты спрашивал?
— Спрашивал. И про Хромову, и про Веронику Грушину. Только последние два убийства «Алая маска» на себя не берет.
— Как не берет? — переспросил Всеслав, хотя в глубине души ожидал такого ответа.
— Они на квартиры нападали пару раз в начале своей бандитской карьеры, потом перешли на мелкие торговые точки, там касса, товар, и в дверь ломиться не надо: в рабочее время она всегда открыта. Тем более эти ребята в общежитие бы не сунулись, оттуда так просто не выскочишь на улицу, как они привыкли. В общем, троица решительно отрицает свою причастность к смерти Хромовой и Грушиной.
— Ты им веришь?
Майор положил недокуренную сигару в пепельницу, тоскливо вздохнул.
— Нам проще все на них списать! Но… скажу тебе по секрету: похоже, Хромову и Грушину лишил жизни кто-то другой. Для Фариды эти два убийства особой роли не сыграют — двумя трупами больше, двумя меньше… какая разница? Остальные все равно потянут на высшую меру. Так что какой смысл отказываться? И потом, у этой тройки напрочь отсутствует чувство самосохранения, они бравируют преступлениями, которые совершили, строят из себя этаких завзятых кровожадных злодеев… без царя в голове. Вот, мол, какие мы страшные! Ужасайтесь и трепещите!