— Нет.
— Мне жаль ее…
— Мне тоже.
Говорить о том, что он ее даже не любил, Сергей не стал, тем более что по прошествии стольких лет и сам не был в этом уверен.
— Мне надо умыться.
— Ксана, — сказал он. — Ксана… Это еще не все. Дети.
От его слов она сжалась, будто бы ее ударили плетью между лопаток, плечи сразу стали острыми.
— Они забрали детей? — спросила она хриплым, совершенно незнакомым ему голосом. — Они забрали наших детей?!
Она медленно повернулась к Савенко, и он похолодел, увидев ее глаза, ставшие совершенно сухими и сменившие цвет с бархатного оттенка гнилой вишни на черный окрас — воронова крыла. Не только глаза, все ее лицо стало другим — резко очертились скулы, между широкими, красиво очерченными бровями, через лоб к волосам вздулась под кожей пульсирующая жила.
— Где они?
— Они увезли их. Их и Галину, — выдавил он из себя, не в силах оторвать от нее взгляд.
— Куда?
— Сказали, что в Панаму.
Внезапно Оксана рассмеялась, но не обычным своим звонким смехом, а очень недобро. От такого смеха вполне могло стать не по себе, только Савенко это уже не грозило. Ему и так было не по себе.
— В Панаму? Да ты что, Сережа? Какая Панама? Для этого паспорт нужен… Дай-ка я позвоню в ФСБ…
— Не надо никуда звонить. Даже если они не в Панаме и этот тип соврал мне, то Ната с Сашкой все равно у них. А может быть, он не соврал… Паспорт… Уж поверь, — сказал Савенко серьезно, — если это те, о ком я подумал, то паспорт для них не проблема.
— А о ком ты подумал, Сережа? — спросила она. — Кому мы с тобой стали так интересны? Интересны, настолько, что для этого надо тащить наших детей через полмира? Не поверю. Ни за что не поверю. Нас «разводят», Сергей. Знаешь, как уже было? Няня с детьми гуляют в парке, а в это время с запаниковавших родителей снимают выкуп. Помнишь, мы с тобой смотрели?
На ее лице была написана надежда. Так хотелось, чтобы все оказалось неправдой, розыгрышем дилетантов — просто чтобы получить денег с испуганных родителей. Мечта. Как это было бы здорово! Но, увы…
Савенко покачал головой.
— Это что угодно, но не банальный «развод». Им не нужны деньги. Я предлагал. Бесполезно. Так что, Ксана, это не шантаж и не киднеппинг. От парня за сто шагов несло Конторой.
— Ты видел его удостоверение?
— Мне необязательно видеть удостоверение, чтобы понять, что человек из Конторы.
Надежды в ее глазах больше не было. Уж кто-кто, а Оксана не умела жить иллюзиями, они мешали ей преобразовывать мир. Впрочем, одну иллюзию она все-таки сохранила до сегодняшнего дня — она думала, что знает о нем все.