— Что ж, тем хуже для нас… — сказала Оксана. — Деньги — это только деньги. Их бы я отдала не думая.
Он смотрел на жену и удивлялся ее ледяному спокойствию, наступившему после того, как он сказал об исчезновении детей. Сухим, горящим мрачным огнем ненависти глазам. Чужому голосу. Лицу, превратившемуся в маску.
— А тебя и детей — не отдам, — добавила она совершенно без всякого пафоса, так что Савенко сразу понял, что она пойдет с ним до самого конца. Каким бы он ни был. И из любви к семье, и еще потому, что своих не бросают ни при каких обстоятельствах. Даже если не отступив — не выжить.
Оксана Михайловна Савенко была по жизни настоящим бойцом и одновременно, как и всякая женщина, клубком противоречий. За добрый десяток лет семейной жизни она не переставала удивлять Савенко и разноплановостью своих талантов, и неожиданными проявлениями силы своего характера.
В бизнесе, а хозяйство у супругов Савенко было немалое, она была прагматичным и жестким руководителем, почти лишенным сантиментов. Она, не меняя выражения лица, могла стереть в порошок конкурента и тут же всю ночь утешать девочку из бухгалтерии, от которой сбежал жених. Когда приходило время договариваться, она оказывалась дипломатичной и прозорливой, угадывая ходы противника или возможного союзника, пожалуй, раньше, чем он сам о них подумал.
И без раздумий, как носорог через кусты, бросалась на зарвавшегося чиновника, с которым можно было без труда и совсем не дорого найти общий язык, только за то, что он посмел ей хамить.
Для мужа и детей Оксана Михайловна оставалась нежной матерью и женой, хотя (что с этим было поделать?) и страдающей от нехватки времени, но никогда — от нехватки любви к ним.
Когда состоялось их знакомство, Оксана была миловидной невысокой девицей с несколько фольклорной внешностью. Как там у классиков — белолица, черноброва?
В ее ладной фигурке можно было разглядеть некоторую склонность к полноте, речь была полна украинизмов, что «тогдашнему» столичному Савенко казалось очень смешным. И вообще, ежели б ту «дивчыну» нарядить в наряд с веночком, красные сапожки да пустить в пляс под звуки славного «гопака» — перед глазами зрителей была бы живая иллюстрация к фразе из документальных фильмов советских времен: «Особенно хороши и колоритны женщины из украинской глубинки — сохранившие внешность и традиции братского украинского народа в неприкосновенности!».
Но как же меняет нас время!
Глядя на Оксану Савенко сейчас, никто бы не сказал, что когда-то она была склонна к полноте. Из речи почти исчезли «украинизмы» (зато они появились у Сергея), осталась только певучая южная мягкость.