— У меня нет морской болезни.
— Я заметил.
— Я не хочу спать в палатке. Терпеть не могу!
— Ну, мое дело предложить, — сказал Пименов, пожимая плечами. — Сами разберетесь. Что-то мне сомнительно, что Олег оставит тебя на борту, еще и со мной наедине. Он, кстати, знает о том, что мы с тобой спали?
Они пошли обратно, и Губатый считал про себя шаги — по десятку. Это было просто — держать ритм.
— Знает, — ответила Изотова. — Конечно. Он и тогда знал. Все порывался тебе в морду дать, да все не складывалось. То возможности не было, то настроения… То ты под руку не попадался. Ну, знаешь, как бывает?
Она приостановилась и, приставив ко лбу ладошку «козырьком», оглядела горизонт: со стороны Туапсе к Новороссийску шел контейнеровоз. Его силуэт был прорисован на фоне синего неба четко, как в старой игре «Морской бой» — когда-то в Клубе Моряков стоял такой автомат. За пятнадцать копеек можно было потопить десяток кораблей.
— Тогда он меня ревновал… — продолжила Ленка.
— А сейчас не ревнует?
— Как сказать… Ревнует, наверное. Только я об этом не знаю.
— Не говорит?
— Не-а. Не говорит. А говорил бы — я бы все равно не знала.
— Не понял?
— А что тут понимать? Да плевать мне на это. Ревнует не ревнует — его вопрос. Правды Ельцов все равно не говорит никогда. Не его стиль.
— Так даже? Между собой вы сами разберетесь. А вот наш договор?
Она рассмеялась.
— Ну, так за его выполнением будешь следить ты! Чего опасаться?! А ты, Пима? Ты всегда говоришь правду?
Пименов на мгновение задумался.
— Наверное, нет. А вот в основном — да. Когда у меня нет причин для того, чтобы врать.
— Ох, и заливаешь же! Как может у человека не быть причин для вранья? А своему налоговому инспектору?
Губатый вполне искренне удивился.
— А ему-то зачем? Я ему денег дал — и все. Дальше мы с ним против государства. Он сам все сделает — в его же интересах, чтобы я доился постоянно.
— А жене?
— Лена, — сказал Пименов с укоризной, — ты же знаешь, что у меня нет жены!
— Ладно, замяли.
— Замяли, так замяли… Я только одного не пойму — зачем ты об Олеге плохо говоришь? Он твой муж, в конце концов… Вы оба мои партнеры. А ты предупреждаешь, что Ельцову верить — себе дороже. Кто я тебе? Да никто!
На глаз они прошли половину бухты — по счету тридцать пять десятков шагов.
— Никто, — подтвердила она. — Временный попутчик. Приятное воспоминание. Что тебе от моих разговоров? Ты же не замышляешь против него чего-нибудь плохого?
— Я? — переспросил Губатый удивленно. — Слушай, Изотова, это не пиратский роман. Это деловое предприятие, не более.
— Точно, — съехидничала Ленка. — Как это я раньше не догадалась! У нас же артель! «Китайский жемчуг» называется! Слушай, неужели ты изменился, Леша?! Да тот Пименов, которого я знала, уже бы трахнул меня там, в рубке, раза три, как минимум, и выкинул бы Кузю за борт кормить рыбок. И при этом ни на минуту не угрызался бы муками совести!