— Викентий! — строго сказал Аркадий.
— А я ничего не говорю, — ответил Вика и пряменький, с закинутой назад головой (поза означала презрение), пошел прочь из кухни.
— Жмот, — сказала Нюра Аркадию, когда Вика ушел в комнату.
— Он прохиндей, — ответил Аркадий, — хитрый, как грек.
— Зато в Греции все есть, — пропела Нюра, засмеялась и посмотрела на подругу.
Ефросинья Викентьевна ела суп, не чувствуя никакого вкуса.
— Ты что-то мне не нравишься, Ефросинья, — озабоченно сказал Аркадий.
Ефросинья Викентьевна вяло пожала плечами.
Они поели и стали пить чай, заваривать который, как ни странно, лучше всех умела Нюра.
— Ну, отошла? — спросил Аркадий жену.
— Отошла немножко… Я просто очень устала. И день тяжелый.
Однако дело было не просто в усталости, скорее всего дело было в потрясении, которое испытывала сегодня Ефросинья Викентьевна, когда сличала отпечатки пальцев.
— Вычислили убийцу?
— Вычислили, — усмехнулась Ефросинья Викентьевна.
— Ну и слава богу, — сказала Нюра, — а то ты прямо какая-то ненормальная стала последнее время.
— Такая работа у нее, — проговорил Аркадий, — и она ей очень нравится.
Ефросинья Викентьевна по тону Аркадия не поняла, доволен ли он этим обстоятельством, ей показалось, что скорее не очень.
— А мне сказала, что она больше не хочет убийц ловить, а будет варить суп и беречь меня от влияний, — сообщил Вика, который появился на кухне и услышал обрывок разговора. Аркадий сделал круглые глаза.
— Хватит болтать, Вика. Пошли спать, — сердито сказала Ефросинья Викентьевна.
— Ефросинья на пределе, — тревожно заметила Нюра, когда Вика с матерью ушли. — Работу решила бросить.
— Все слова, слова, слова, — пропел Аркадий.
* * *
Они сидели друг против друга: капитан Кузьмичева и семнадцатилетний Виктор Пузырев.
— Утром вы отнесли белье в прачечную, — сказала Ефросинья Викентьевна. — Так?
— Да, — кивнул Виктор. Он сидел, опустив голову.
— О приезде Варфоломеева не знали?
— Нет.
— А вот о драгоценностях знали.
— Нет-нет.
— Знали. Летом, когда бабушка жила за городом, случайно наткнулись и вот эту брошь оценивали в «Изумруде». — Она вынула из ящика фотографию и положила перед Виктором.
— Неправда…
— А зачем вы в аптеку ночью залезли?
— В какую еще аптеку?
— Сделаем очную ставку со сторожихой и человеком, который отнял у вас пятерку и димедрол.
— Какой еще димедрол? — чуть слышно прошептал Пузырев.
— У Ибрагимовых из шкафчика в туалете вы взяли бутылку с ядом, а взамен поставили такую же с водой.
— Да ничего я не брал.
— На бутылке отпечатки ваших пальцев. Вы вылили содержимое в постель Варвары Ивановны, в квартире жарко, вы рассчитывали, что к вечеру спирт высохнет. Так?