С утра Ефросинья Викентьевна была на совещании в министерстве, на работу она попала лишь после обеда. Едва она сняла пальто, как позвонил телефон.
— Капитан Кузьмичева слушает, — сказала Ефросинья Викентьевна, сняв трубку.
Звонили из лаборатории и сообщили, что в бутылку, которую она передала для анализа, была налита обычная водопроводная вода, подкрашенная чаем. Впрочем, Ефросинья Викентьевна так и предполагала. Факты наконец начали соединяться друг с другом.
— А отпечатки пальцев?
— Готовы. Круг замкнулся.
В кабинет вошел Валентин Петров.
— Валя, — спросила Ефросинья Викентьевна, — что ты испытываешь, когда дело закончено?
— Гордость, — не задумываясь ответил Валентин.
— Знаешь, мы распутали очень сложное дело. Но гордости я почему-то не испытываю… Скорее омерзение. Я все время надеялась, что смерть Варфоломеева случайность.
— Так кто?
— Отпечатки пальцев готовы. Пойдем в лабораторию. А в бутылке, которую мы взяли у Ибрагимовой, вода из-под крана.
Когда вечером, вернувшись домой, Ефросинья Викентьевна позвонила в свою квартиру, дверь ей открыла любимая подруга Нюра.
— Давно ждешь? — спросила Ефросинья Викентьевна.
— А я не жду. Мы с Викентием котенка дрессируем. Он уже на задних лапах стоит.
— Мы его, мама, ходить учим, — добавил Вика, который вышел из комнаты. За ним следом появился котенок.
Ефросинья Викентьевна сняла свое серое пальто, шапочку, сунула ноги в тапки.
— Мы решили без тебя не обедать. Пошли на кухню, все готово. Слушай, — сказала Нюра, — ты сказала, что закончила дело, чего ж ты тогда такая унылая?
Ефросинья Викентьевна не ответила ей, пошла в ванну, умылась, вымыла руки и молча села за стол.
— Ну, мать, — огорченно заметил Аркадий, — ты у нас сегодня совсем в трансе. Ешь! Когда человек сыт, он совсем по-другому воспринимает окружающее.
Вика в мгновение ока проглотил оладьи, выпил молоко и вопросительно посмотрел на взрослых.
— Не наелся? — спросила Нюра.
— От добавки не отказался бы, — баском согласился Викентий.
— Хватит ему, — решительно заявил Аркадий. — И в кого он такой обжора?
— Я расту.
— И расти на здоровье. На ночь много есть вредно. Поел и иди себе с богом… Телевизор включен, сейчас как раз «Спокойной ночи, малыши!» начнется.
— А яблоко не дадут? — с надеждой спросил Вика. Нюра сорвалась с места, открыла холодильник, достала яблоко, протянула Вике, но Аркадий решительно отобрал его у нее.
— Во-первых, оно немытое. Во-вторых, после молока вредно. А в-третьих, Викентий, нехорошо спекулировать на Нюриной доброте.
Викентий пыхтя слез со стула и проворчал:
— Один человек тут — Нюра, и той слова сказать не дают.