), но личное имя, более чем необычное для Германии, неизменно Илья (
Helgas; Helia; Elyas). В связи с характерным именем и прозвищем, казалось бы, можно утверждать, что перед нами любекский бюргер русского происхождения. Но не стоит торопиться. В те же годы, когда в Любеке отмечена деятельность бюргера Ильи Русского, в Германии была произведена первая письменная фиксация старинной верхненемецкой поэмы «Ортнит» (
Ortnit), где сподвижником главного героя выступает также Илья Русский (
Yljas von Riuzen; Riuze; von den Riuzen; künec von Riuzen)
[1196]. С. Н. Азбелев считает, что речь идет об отражении в германском эпосе русских былин об Илье Муромце
[1197]. Такие наблюдения могут свидетельствовать о идеоматическом значении имени Илья, которое выступало в неразрывной связи с прозвищем «русский» и свидетельствовало, прежде всего, о «восточном» происхождении носителя, но никак не именно о русской национальности.
О конфессиональной принадлежности Ильи делать заключения ещё сложнее, но так как он входил в магистрат, скорее всего, он считался вполне лояльным христианином. Стоит подчеркнуть, что Илья был далеко не рядовым или случайным членом магистрата. Он входил в пятерку самых влиятельных горожан. В перечнях членов магистрата он обычно упоминается на 3-м или 4-м месте[1198]. Этническая амбивалентность городских общин Балтийского региона в этом случае выступает особенно рельефно, так как именно в период деятельности Ильи Русского в городской администрации Любек предпринимал особенно интенсивные действия по освоению Прибалтики и вытеснению оттуда русского политического влияния. Как известно, любекские купцы были главными двигателями прибалтийской колонизации, приведшей в 1220–1240-е гг. к оформлению такого сложного государственного образования, как Ливония.
В конце XIII в. в любекских грамотах встречается Годеке Рус (Godeke Ruce), названный в одном из текстов Rucen[1199]. Его родство с Ильей Русским и вообще русское происхождение иначе никак не подтверждаются, хотя указатели дают огласовку его прозвища Ruze/Russe, что, скорее всего, соответствует корню прозвища Ильи.
Личные имена в XIII в. часто сохраняли этнические особенности, хотя, как мы указывали, на этом опасно основывать однозначные выводы. Так, среди упоминавшейся фамилии Курляндцев (Куршей) известен Иван Курляндец (Ywanus de Kuren)[1200], чье имя писалось далеко не как обычное для Германии Иоанн (Ioannus) и сильно напоминает русскую огласовку. Ниже рассмотрим обратный случай.
В грамоте, выданной Ревельским капитаном по поводу земельных владений монастыря Дюнамюнде в Ревеле 27 апреля 1257 г., среди свидетелей упоминается