Серьезно? Не похоже.
– У тебя есть школа и твои новые друзья, а твоя мама… ну, я думаю, она сейчас немного растеряна. Так что, хоть ты в этом и не виновата, постарайся ее понять. Честно, это сделает жизнь лучше для вас обеих. А потом она сможет принять и Алексея, вот увидишь.
Беру свои слова обратно. Все не так уж плохо.
– Джонатан, мы сожалеем, что так получилось, – сказал Алексей. – Я просто не знал, что делать, и бегство казалось хорошей идеей.
– Это была ужасная идея. Алексей. Попроси у всех прощения и скажи, что больше никогда не совершишь подобного безрассудства. Заставлять людей волноваться – далеко не лучший способ что-то решить.
Я замурлыкал в знак согласия. Когда-то мне казалось, что это хорошая идея, но больше я так не думаю.
Клэр в пальто поверх пижамы и сапогах вошла в гостиную, обнимая рыдающую Сильвию.
– Твой отец тоже едет, Алексей, – сказала Клэр. – Мама не могла оставить Томми одного, поэтому выволочку от нее получишь дома. Она, мягко говоря, недовольна тобой.
– Прости, мам, – Конни расплакалась и бросилась к Сильвии.
– О, Конни! Как подумаю, что тебе пришлось бежать! Что я наделала? – Они обе рыдали, обнимая друг друга, когда появился Томаш.
– Так, Алексей, не хочешь рассказать мне, что произошло? – Томаш выглядел так, будто только что вскочил с постели и накинул первое, что попалось под руку. Волосы на голове, хоть их было и не так много, торчали в разные стороны.
– Мы совершили глупость. Но, знаешь, мы просто хотели видеться. Мы не собирались делать ничего плохого, просто хотели, чтобы вы знали, насколько серьезно мы настроены, и единственное, что мне пришло в голову, это побег. Но в первый раз, когда мы пытались…
– Ты хочешь сказать, что это не первая попытка? – воскликнула Клэр.
– Ой… – Алексей явно сожалел, что снова сболтнул об этом. Когда же он поумнеет? – Да, мы пытались, но я тогда вышел из дома, а во дворе Алфи с Бачком так разорались, и я испугался, что они вас разбудят. В общем, нам пришлось отказаться от этой затеи, да и к тому же мы поняли, что в Лондоне опасно, и больше не собирались убегать, потому что это глупо.
– В жизни не слышал ничего подобного, – сказал Томаш. Он выглядел растерянным.
– Тогда мы решили просто притвориться, что сбежали. И да, мы понимаем, как это ужасно заставить вас проснуться в Рождество и обнаружить, что нас нет, но мы были в отчаянии. – В его глазах стояли слезы, и я знал, что он изо всех сил старается их сдержать. Алексей считал себя слишком взрослым, чтобы плакать. Хотя плакать не зазорно в любом возрасте.
– И вы собирались всю ночь просидеть в сарае? – продолжил Томаш. Сильвия слушала их разговор, не выпуская дочь из объятий.