Я уже собиралась идти домой, когда вспомнил про Сильвию. С помощью Везунчика я организовал еще один подарок для нее. В конце концов, мой план придуман ради Сильвии, Конни и Алексея, для спасения дружбы и в память о Тигрице.
Дохлая птица дожидалась меня в условленном месте – мой новый лучший друг оказался отличным помощником. Я подобрал птицу и понес ее к порогу Сильвии, по дороге пару раз едва не выронив добычу и еле протиснувшись с ней под воротами, но все получилось как надо. Я нисколько не сомневался в том, что теперь-то уж Сильвия поймет, как о ней заботятся.
Я терпел неудачу и как отец, и как кот. Горе подкосило меня, и я никак не мог собраться с силами. Я всегда старался ставить чужие переживания выше собственных, но сейчас и это не удавалось. Я с трудом исполнял повседневные обязанности. Ел без особого аппетита. Выходил на прогулку, зная, что придется пройти мимо дома Тигрицы, и ощущая физическую боль. Пытался поговорить с Джорджем, но он по-прежнему не проявлял никакого интереса к беседе.
Люди были очень внимательны к нам. Они знали, что мы страдаем из-за Тигрицы (так оно и было), поэтому проявляли особую заботу. Тоби и Генри все еще находились в ссоре – конфликт обострился после того, как Генри рассмеялся на репетиции пьесы, когда Эмма Роупер не отпускала руку Тоби, а Тоби еще больше злился на свою роль Иосифа, – но я не особенно вникал в их проблемы. И меня не взволновало, когда Франческа пришла сказать, что Алексей все еще расстроен, старается заработать денег, чтобы купить Конни хороший подарок, а ее мама непоколебима. Судя по всему, Конни даже попросила отца вмешаться, что он и сделал по скайпу, но Сильвия сказала ему, что он отказался от родительских обязанностей, когда бросил семью ради другой женщины, и это только ухудшило ситуацию. Джордж по-прежнему навещал Хану, но настолько замкнулся в себе, что не хотел говорить со мной и об этом.
До меня дошли слухи, что подарок с птицей опять не удался. Что не так с этими людьми? На этот раз, по словам Ханы, Сильвия обвинила Алексея в том, что он пытается ее наказать. Конечно, Алексей никогда бы не позволил себе такое, но мысль о том, что мой блестящий план ставят ему в вину, сводила меня с ума. Обстоятельства требовали, чтобы я думал как человек, а не как кот. И, хотя я находился в совершенном раздрае, надо было срочно исправлять положение, потому что до сих пор мой план лишь усугублял проблемы.
Я лежал на кровати, в пустом доме, и разговаривал с Тигрицей, рассказывая ей о подарках. Она стояла у меня перед глазами. Я видел ее полосатую шкурку, боевую позу, которую она принимала, вставая на защиту тех, кого любила, от других кошек, собак и прочих угроз. Ее огорчил бы наш разлад с Джорджем, и я слышал, как она повторяет, что сейчас мы нужны друг другу больше, чем когда-либо, поэтому я должен найти выход. Ее голос звучал на удивление четко, громко и решительно. Раньше я не всегда следовал советам Тигрицы, но теперь хотел слушаться ее во всем. Пусть даже вместо нее говорил одинокий голос в моей голове. Мне нужно было, чтобы меня кто-то направлял, в одиночку я бы не справился. Порой, когда становится невмоготу, лучше что-то делать, стараться, а не сдаваться. Тигрица умерла, как бы страшно это ни звучало, но я жив и должен жить дальше, прежде всего для того, чтобы показать пример Джорджу.