– Готово, – кивнул Калин, указывая на притихших имперских мар.
Что он имел в виду, Тоша так и не понял, но сын хозяина откинул ворох соломы, которым прикрывали ручку подъемника, и принялся ее крутить, поднимая заднюю стену стойла, выходящую на дорогу соседней улицы.
– Прощай, Авросичка, – всхлипнула Галина, погладив свою любимицу по задней икре.
Нушик запрыгнул в седло. Судорожно выдохнув, баба пожелала удачи Лаки с сыном, которые без лишнего шума выкатились на улицу, освещенную полной луной, и принялась крутить ручку подъемника в обратную сторону.
Тем временем Гриня, Калин, Норг и Гобла быстро шагали через двор к имперским марам.
* * *
– Ой… – пискнул Тошка, увидав, как на пороге таверны показался имперский пес. – Ох, что сейчас будет, – подумал с замиранием сердца, прикусив до боли губу и медленно «утопая» в люке еще глубже, так, что теперь виднелась лишь вихрастая соломенная макушка над землей и серо-зеленые широко распахнутые глаза.
Вдруг не пойми откуда появился крылатый зверь. Заложив в воздухе крутой вираж, он спикировал прямо в лицо уже доставшего свой клинок имперца. Тошке, как он подумал, показалось с перепугу, что нож в руке пришлого мальчишки засветился алым и впился в руку ненавистного хранителя закона. Имперцев никто не любил, но больше их боялись, чем ненавидели. Они учиняли не правосудие, а безнаказанный разбой, который называли карой или велением Императора. Врут. Тошка точно знал, что врут. Ну, не мог Светлейший покарать первую красавицу на деревне – Светку – в день ее свадьбы и мужа ее, честного и работящего шорника которые не совершали ничего дурного. За что они обесчестили ее, а его убили и ограбили их дом? А старого Аргона за что до смерти запороли? Он ведь всего лишь продал им вместо красного вина белое. И то, как продал – задаром отдал! Они ведь никогда ни за что денег не платят. А сколько бед они в таверне творят. Нажрутся от пуза, напьются вдоволь за просто так и начинают искать, кого бы покарать именем Светлейшего, или девок ищут, чтобы снасильничать. Тетка Галина потому молодых работниц и не берет, беда будет. А все же не показалось, нож и вправду светится. В ночи это хорошо видать, особенно, когда он им махать стал.
«Вот же ловкий какой!» – восхищался зрелищем поваренок, позабыв, что надо прятаться, приподнялся повыше, чтобы лучше было видно.
Галина, схоронившись за распахнутой в стойло дверью, тоже наблюдала за боем, переживая увиденное по-своему.
– Увернулся, – тихонько, себе под нос комментировал Тошка то, что видел, – поднырнул под руку, поворот и тык под лопатку, все, готов. И те гады тоже уже валяются. Эх и быстро они их почикали. Профи. К марам бросились. Развязывают. А те и стоят смирно, не кусают даже. Вот это чудо. Вот это да. Скажи кому, не поверят же!