— Думаю, тебе бы понравилось в моем мире, — улыбнулся Мор и потрепал меня по макушке.
— Даже не сомневаюсь, — мечтательно протянула я, а затем спохватилась. — Я, наверное, уже пойду? Мне еще предстоит разговор с трилом Лаелем.
— Каймин? — голос мага настиг меня уже на границе света и тьмы. — Спасибо тебе!
— Не мне, а богам, у которых на вас явные планы.
— И богам… — задумчиво повторил темный.
Вопреки опасениям, меня никто не искал. С одной стороны — той самой, что отвечала за женскую чувствительность, — было обидно, а с другой — я вздохнула с облегчением, поскольку не представляла, как рассказать обо всем произошедшем Ледышке. Впрочем, проблемы стоило решать по мере их поступления. Сейчас важнее всего было переговорить с трилом Лаелем и уговорить его показать найденный посох Мору.
Учителя я отыскала, как и всегда, в его кабинете. Листая явно древнюю и магическую книгу, трил Лаель медленно поглаживал сидящего на краю стола Чулю.
— Учитель? — негромко позвала я.
— Ты что-то хотела? — рассеянно спросил архимаг, не отвлекаясь от чтения.
— Трил Лаель, помните посох, который нашли в Приграничье?
— Забудешь такое, — недовольно пробурчал учитель и поднял голову от талмуда. — Ну и что ты придумала?
— Покажите его Мору, пожалуйста.
— Нет, — категорично ответил архимаг. — После всего, что мы узнали об Иных, я ему не доверяю.
— В других обстоятельствах я бы тоже не доверилась, но сейчас кое-что изменилось.
— Рассказывай, — донесся тяжелый вздох.
— Не могу, но поверьте, Мор действительно хочет, а главное — может помочь.
— Слабо верится в такую благотворительность со стороны темного.
— Это не благотворительность, а услуга за услугу.
— Вот как? Любопытно…
— Учитель, пожалуйста, подумайте над моей просьбой. Мор пока единственный, у кого есть шансы разобраться в рунах и предназначении нашей находки.
— Подумаю, — кивнул архимаг, а затем указал на стул напротив. — Давненько ты не практиковалась. Скоро совсем забудешь, как проводятся эксперименты. Поэтому, раз уж ты здесь, запиши результаты опыта. Эх, как же тяжело без помощника!
Последняя фраза была произнесена нарочито громко и печально, видимо, пытаясь вызвать у меня сочувствие. Улыбнувшись, я послушно занялась привычным делом. Когда началась механическая работа, в голову полезли всякие мысли. Сначала накатила грусть от осознания, что совсем скоро мои занятия в лаборатории могут закончиться. Ведь как бы ни сложились мои отношения с Ледышкой, вряд ли мне позволят возиться в лаборатории и ставить эксперименты. Даже Альдарин не одобрял моих увлечений, хоть и терпел…