— Значит, мы с вами, Геннадий Александрович, под колпаком у Мюллера, — констатировал Джонни.
— А Шурик Краповый? — напомнил Шустов. — Он тоже был по курсам.
— Конечно, — согласился Аркадий Игоревич. — Александра Власовича грех забывать в таком деле. Как он, кстати, себя чувствует?
Третьему члену драбкинского политбюро Крапову несколько дней назад вырезали грыжу, и он отлёживался в вип-палате областной больницы. Это был третий советник в политбюро Драбкина, самый мудрый и самый хитрый. В прошлом Крапов занимал должность прокурора одного из подмосковных городков, и этим всё сказано.
— На месте пока Власович, — усмехнулся Джонни. — Но, если есть подозрения…
— Не волнуйся, — успокоил Драбкин. — За ним очень плотно ухаживают.
— Так что теперь? — зло спросил Шустов. — Пытать нас будешь?
Может, и буду, подумал Драбкин. Если понадобится.
— Я думаю, есть более достойные кандидатуры, — произнёс он вслух. — Например, председатель Мао. Насколько я понимаю, он в Климске — самый крутой?
— Это да, — подтвердил Джонни. — Он-то крутой. Но есть ещё и лютые.
— Блатные на это дело не подпишутся, — возразил Шустов. — Не станут они в такую вонючую политику лезть.
— Не понял… — вскинул брови Драбкин.
— Да всё ты понял, Аркадий, — поморщился Шустов. — Бабки хорошие, а дело — говнистое. На хера ты полез Родиной торговать? Теперь со всех сторон ****юлины остаётся ловить. Это ещё шпионы пока не щекотнулись…
— Вот пока они не щекотнулись, надо всё разгрести, — отрезал Драбкин.
— Не верю я, что блатари — такие уж патриоты, — с сомнением заметил Джонни и оторвал от кисти виноградину. — За хорошие деньги все покупаются. Мы же купились.
— Прошу учесть: я не покупался, — оборвал Аркадий Игоревич. — Я — гражданин мира. Моё отечество — весь глобус. И я считаю, что ради паритета необходимо, чтобы подобного рода разработки…
— Кончай, Аркадий, — отмахнулся Геннадий Александрович. — А то я зарыдаю. Ещё раз говорю: воровские на такую торговлю не пойдут. Как говорится, «советская малина врагу сказала нет».
— Вот именно, — поддакнул Джонни. — А раз не пойдут, есть вариант, что помешать такой торговле не побрезгуют.
Аркадий Игоревич вопросительно поглядел на Шустова.
— Чего смотришь? — пожал плечами тот. — Они мне не исповедуются. Но, в принципе, Джонни прав.
Драбкин задумался. С воровским миром ему выяснять отношения не хотелось. Конечно, сейчас не семидесятые, многое изменилось, однако у «законников» за одного битого могут пописаться сто небитых.
— Ладно, — хмуро сказал он. — Джонни, бери мою машину и ребят. Проедешься, поглядишь, что там с Грачом и Исайкиным. Сам можешь подключиться.