Франсин не понимала, какую роль в происходящем играл Артур. Ее отношения с Месснером стремительно набирали силу, и она не знала, как к этому относиться. Да, сейчас она свободна – но это временно. Можно ли вообще называть временную свободу – свободой? Разве может у свободы быть срок годности? Время от времени она разговаривала с Артуром по телефону, и они писали друг другу письма. Но телефонные беседы выходили натужными – их портила необходимость извлечь максимум из нескольких минут общения, – а письма шли неделями.
– Вы с Дейви такие лапочки, – однажды сказала Марла, когда Франсин вернулась одна после ужина с Месснером. Живот приятно грели капеллини с морскими гребешками. – Он про твоего жениха-то знает?
– Ты меня поджидала, чтобы это спросить?
– Знает или нет?
Франсин вздохнула:
– Нет. И я буду тебе очень признательна, Марла, если ты ничего ему не скажешь.
– Ну что ты! Никогда. – Она улыбнулась. – Это будет наша тайна.
– Хорошо.
– Я только хотела спросить. Он уже?..
– Уже что?
– Понятно. Значит, пока нет.
– В смысле?!
– Раз ты не понимаешь, о чем я говорю, значит ничего не было. – Она заулыбалась, как чеширский кот. – Дейви – славный парень. Но с особенностями.
Вскоре Франсин узнала, что имела в виду ее соседка. Ясным летним днем, когда солнечный свет безапелляционно заявлял о себе яркими вспышками на поверхности реки Чарльз, Франсин – по просьбе Месснера – заткнула ему рот резиновым мячиком и принялась осторожно его душить, одновременно поливая горячим воском широкую гладкую грудь.
Когда Артур только уехал, Франсин почувствовала, что качество ее работы и жизни (для девушки со столь научным складом ума работа и жизнь были неразрывно связаны) резко пошло в гору. Каждое утро она просыпалась в каком-то странном взбудораженном состоянии – взвинченной, наэлектризованной. Целая прорва свободного времени! Можно учиться и работать допоздна, есть и спать когда захочется. Больше не надо нянчить Артурово уязвленное на работе эго. Не надо ездить в армейские/военно-морские магазины за поношенными носками (где платишь два доллара и берешь, сколько сможешь унести). Франсин завела друзей и устроилась ассистенткой к энергичному молодому профессору, который носил джинсы и вел курс, посвященный методичному опровержению истин, изложенных в книге Уилсона «О природе человека».
Но после знакомства с Месснером Франсин стала хуже учиться. Он отнял у нее все вечера – то есть половину отведенного на учебу времени. И она стала тем же середнячком, каким была при Артуре.
Молодой профессор однажды пригласил ее на разговор.