– Зато у него довольный вид.
– В самом деле.
– Никогда не видел его таким счастливым.
Мэгги кивнула:
– И я.
– Ну, поэтому они мне и нравятся.
– Слушай, может, я сумасшедшая? Чувствую себя сумасшедшей. Он тебе мозги промыл, что ли? На балете?
– Он просто человек, – ответил Итан. – И мне кажется, в этот раз он действительно старается. Ты сама говорила, что все иначе. Разве мы не затем приехали?
– Ну да, ну да, – согласилась Мэгги. – В этот раз все иначе.
Она была настроена скептически. А куда деваться? Стоит потерять бдительность, сразу станешь уязвим – и, чего доброго, клюнешь на очередной коварный план отца. А тот явно что-то задумал. Что-то недоброе. Поэтому два часа спустя Мэгги крайне осторожно села в мамину старую машину.
– Позавтракала? – спросил ее Артур.
– Ага.
– Как следует подкрепилась? Домой мы еще не скоро вернемся.
– Откуда?
– Увидишь.
Она держалась целую минуту, пока отец выруливал на дорогу. С каждой секундой нервы сдавали все сильнее.
– Пап? Можно спросить тебя про… э-э… новый декор? В столовой?
– Конечно. Рад, что ты обратила внимание, – ответил он.
– Правда?
– Ну да. Я всегда хотел рассказать тебе про поездку в Африку.
Мэгги заморгала:
– Правда?
– Мне кажется, тебе это может быть интересно.
Она ощутила пульсацию в шее, в запястьях.
– Расскажи.
Артур почесал голову.
– В молодости, – начал он, – я хотел одного: быть хорошим человеком. Знаешь, даже забавно, ты ведь это унаследовала. У нас много общего, хотя ты пока думаешь иначе. Увы, с возрастом эмпатия дается все сложнее. Нужная мышца атрофируется. Ты поймешь, когда заведешь семью. Начинаешь думать только о себе, о своей ячейке, и вскоре забываешь, как это – думать о других. Но в юности я мечтал сделать что-то хорошее. Оставить след. Таким я был человеком. Мы с твоей мамой уже встречались, но еще не поженились. Я работал в инженерной фирме и придумал такой… э-э… строительный материал, который оказался никому не нужен в Штатах. – Артур опустил солнцезащитный козырек. – Я много читал о Зимбабве. У одного моего коллеги осталась там семья – родители. И я подумал: «Вот куда надо ехать. Вот где пригодится моя помощь!» Видишь ли, я хотел найти применение своему материалу. Он был дешев в производстве, а строить в сельской местности там гораздо проще: не нужны контракты, патенты, разрешения. Строй себе, сколько влезет. Вот я и строил. Общественные туалеты. Да, престижа в этом немного, зато дело действительно нужное, а работы я не боялся. Санитария. Если подумать, это ведь краеугольный камень любой цивилизации. Я получил грант. Может быть, ты видела мое предложение? Оно есть в библиотеке африканистики – небольшая книжка в твердом переплете. Раньше у нас и дома было несколько экземпляров, но все они сгорели в пожаре. – Артур помотал головой. – Словом, я пробыл там почти год. Строил недорогие, прочные, гигиеничные туалеты. Таков был замысел. Опыт оказался бесценный: у меня буквально открылись глаза. Никогда в жизни я не чувствовал такого душевного подъема, жизнь наконец обрела цель и смысл! Рос я, как ты знаешь, в бедной семье. Отец много работал и без конца пил – нет, кулаки не распускал, но и образцовым родителем его назвать было нельзя. Мы едва сводили концы с концами. По этому поводу у меня была затаенная обида на родителей, даже в университете –