– Давайте договоримся о встрече.
Артур обмер:
– О встрече?..
– Загляните ко мне после весенних каникул. – Гупта демонстрировал свой сипловатый голос, позолоченный аристократическим выговором, как дорогие часы, которые большую часть времени проводят под манжетой рукава. – Мне нужно кое-что с вами обсудить.
Ну все. Это конец. Много лет подряд Артур вел пять курсов в семестр, затем ему стали давать только четыре, потом три и наконец – два… Его зажимали в клещи. И теперь решили прикончить. Он поморгал, чтобы отогнать эту мрачную мысль.
– После каникул. Договорились!
Декан сложил руки на груди. Окинул Артура оценивающим взглядом.
– У вас все хорошо?
– Да, все прекрасно.
Гупта еще секунду помолчал, присматриваясь к нему:
– Вот и славно. Славно. Ну бегите, прячьтесь от дождя, хм?
Артур кивнул и поспешил к Гринлиф-холлу, поднялся по лестнице и вошел в библиотеку африканистики. Скорей, скорей найти книгу – единственную свою отраду. Перед глазами Артура почему-то застыла такая картина: книги нет на полке, два массивных соседних тома наглухо сомкнулись.
Но нет, она стояла на месте – между «Развенчанием Конрада» Алисон Мердок и «Осмыслением апартеида» Честера Эмброуза. Артур сорвал ее с полки и просидел сорок пять минут, внимательно изучая содержание и проверяя каждую страничку на предмет повреждений.
Когда он вышел из библиотеки, небо уже прояснилось. Подавители сигнала здесь не работали, и телефон тут же тренькнул: пришло письмо от сына.
Он сообщал, что едет домой.
Артур мгновенно забыл про встречу с деканом, вернулся в квартиру Ульрики и быстренько сообразил примирительный ужин – запеченную семгу, свое единственное фирменное блюдо. Приправы он практически не использовал («С чесноком и так не соскучишься»). Через час пришла Ульрика, и он с порога сообщил ей, чтобы на следующей неделе она его не ждала.
– Почему? Не понимаю.
Он поманил ее пальцем, приглашая за накрытую скатертью кухонную стойку.
– Наверное, уже остыло. Давно тебя жду.
– Ты же знаешь, что по пятницам я работаю допоздна.
– Неопытный повар слишком рано достает семгу из духовки, боится пересушить. Тут необходимо проявить терпение и выдержку. Не торопить события.
– Артур.
– Что?
– Это из-за ссоры? Из-за нашей дурацкой перепалки среди ночи? Я еще ничего не реши…
– Нет. Дело не в этом… Ладно, слушай. Я тебе все расскажу. Я позвал домой детей.
На подбородке Ульрики появилась ямочка: новые выражения всегда образовывали нечитаемый шрифт Брайля на ее лице, только не выпуклый, а, наоборот, впалый.
– Я тебе уже говорила, – сказала она. – Мне неинтересны твои дети. Я не хочу о них слышать.