Матильда состроила капризную гримаску:
— Граф, вы совсем не ухаживаете за дамой, я оршаду желаю…
Соколов поспешил исполнить ее желание.
Рошковский сказал:
— Держал я лакея Мишку, да он обнахалился, норовил к моим барышням под юбку залезть. Стал его отчитывать, а он мне: «Желания не только у вас, буржуазии, есть, но и у нас, пролетариев, тоже имеются!» Пришлось выгнать.
Соколов обратился к Рошковскому:
— Боюсь, в этой статье — предсказание будущего России. Зальется Отечество морем крови… Нынешние горе-интеллигенты, дорвавшиеся до власти, шнурки на ботинках завязать не умеют, не то что совладать с громадным государством! А туда же лезут — командовать, управлять…
Рогнеда, пальчиком гладившая свой пупок, воскликнула:
— Нет, вы, граф, ошибаетесь!
Соколов иронично усмехнулся:
— Ошибаюсь? Извините, больше не буду…
Рогнеда поправила шляпку и с легкой улыбкой продолжала:
— Я хорошо знакома с некоторыми членами Временного правительства. Это такие умницы, такие душки! — Повернулась к Матильде: — Ты помнишь Витюшу Чернова? Как он забавно дергал себя за бородку, блеял и козлика изображал! А князь Львов, это который главный в правительстве? Какие утонченные манеры, но жаден, не приведи господи!
Матильда закрутила песцовую горжетку вокруг шеи и проворковала:
— А сам Александр Федорович! Сколько выражения, сколько патетики, когда он читает стихи Блока! А его демонические глаза! Когда он берет вас за руку и смотрит вам в лицо, кажется, что вы проваливаетесь в какую-то огненную пропасть…
Рогнеда подхватила:
— Ты, душечка, права! Наши министры — умницы. Шингарев мне говорит: «Несравненная Рогнеда, прикажите, и я куплю вам остров в Эгейском море. Мы назовем его вашим именем. Давайте оставим эту безумную Россию и будем жить на острове вдвоем — как Адам и Ева…» Поэтично, правда?
Соколов сидел в кресле, на его лице ясно читалось: «Господи, какие же вы дурочки! Но красивые…»
Матильда накинула на плечи горжетку и, ступая по-королевски с носка, подошла к Соколову. Погладила ладонью его затылок, томным взором заглянула в глаза:
— Зачем, граф, вы позволяете Виктору читать какие-то ужасы? Он нарочно портит всем настроение.
Рогнеда надула губки:
— Вы нас пригласили веселиться, а не лекции слушать. За лекциями я ходила в университет Шанявского, за мной забавный юнец ухлестывал — поэт Есенин. Не слышали такого? Его стихи даже «Нива» печатает.
Рошковский спохватился:
— Эй, вакханки, налейте скорее вина, пламень души залью!..