Пили за счастливый побег Эриха, за встречу, за жен, за детей и прочее. Подняли тост за Вернера.
Соколов сказал:
— Брата очень мучает, что коллеги считают его чужаком, что его никто не любит. Он и впрямь порой витает в эмпиреях.
Фердинанд что-то вежливо возразил, хотя с этой характеристикой был вполне согласен. Он любезно поинтересовался:
— Как ваша рана, Эрих? Главный врач германской армии готов вас осмотреть и поменять повязку.
Соколов невозмутимо улыбнулся:
— Буду, Фердинанд, очень вам признателен! Скажите, какие последние вести с фронтов?
Генерал с охотой откликнулся, демонстрируя полное владение стратегическими вопросами:
— У нас прекрасно идут дела в Южной Галиции, где порой за день наши войска занимают до десяти — пятнадцати километров. Мы уже очистили громадную площадь шириной около двухсот километров и глубиной до ста. Захвачены важные позиции между железнодорожной станцией Броды и Карпатами. Генерал Бом-Ермоли сделал удачный фланговый прорыв к юго-западу от Тернополя до левого берега Днестра, нанеся большие потери в живой силе Седьмой армии. Русские в панике отступают. Австро-венгерские войска опрокинули противника к югу от линии Тернополь — Брзежаны, заняв важную железнодорожную магистраль. Генерал Корнилов, стоявший в глубине обороны, счел за благо несколько сменить позиции, отступить.
— Так что, это победа? — спросил Соколов.
— Пиррова победа! — откликнулся Фердинанд. — На Северном и Западном фронтах дела у нас неважные. Ошиблись в расчетах. Вроде бы из надежных источников получили разведданные, а те оказались дезинформацией, сбили с толку. Понесли тяжелые потери в живой силе. Пришлось отступить от двинских, кревских и сморгонских позиций. Но у русских — это всем ясно — силы на исходе, ибо государство развалилось, власть слаба. Счастье Германии, что в России пала монархия и в государстве царствуют безначалие и анархия. — Засмеялся. — Иначе был бы капут!
— Я удивляюсь, сколь бесчеловечно русские обходятся с Николаем и его семьей…
Фердинанд согласился:
— Да, поразительно, как переменчивы русские! Только что миллионы православных людей поклонялись своему монарху, как божеству, а теперь проклинают царя и считают его источником всех своих бед. Русская печать молчит о русском государе, будто его нет на свете. По имеющимся оперативным данным, Временное правительство вот-вот отправит Николая куда-то в Сибирь. Город с таким сложным названием — Таунбольск, что ли?
— Тобольск?
— Да, именно! А что вы, Эрих, переменились в лице, будто эта весть вас расстроила?
Соколов сказал: