Ирина ядовито улыбнулась:
— Правда, неизвестно от кого — от мужа или от деверя.
— Петуха сменила, хе-хе! — Швыдкий рассыпался жидким смехом.
Ирина с удовлетворением добавила:
— Один мальчик — глухой, у второго — ноги колесом. — Встрепенулась. — Ох, заговорили вы меня. Швыдкий, угощай же нашего доброго хозяина.
Соколов сказал:
— Спасибо, я завтракал.
Супруги быстро съели курицу, и Швыдкий заботливо произнес:
— Ирина, тебе надо поспать! Ложись сюда, у стенки, я под тебя ватерпруф застелю.
Ирина вскоре тихо сопела на полу, Швыдкий, сдерживая голос, затараторил затверженными словами:
— Иго самодержавия свергнуто, и это исторически неизбежно. Наверху была жалкая кучка карьеристов и проходимцев, у которых за душой ни совести, ни чести. Они опирались на безграничную власть царя, занимались устройством своих личных дел и преследовали лишь свои корыстные интересы. Все, что было в стране живого и разумного, подвергалось безжалостному гонению.
Соколов, не желая полемики, миролюбиво спросил:
— А вы, сударь, знаете таких людей, которые будут управлять Россией мудро и бескорыстно?
Швыдкий на мгновение замер. Было ясно, что эта простая мысль ни разу не приходила ему в голову. И все же он решительно сказал:
— Народ из себя выдвинет достойных людей!
— Во-первых, это технически невозможно — наверх и «самых достойных». Пролезут, как всегда, самые хитрые и лживые, которые громче других будут вопить о своей якобы «любви к великому русскому народу». И начнется все заново, только эти, дорвавшиеся до власти, не будут обладать опытом и станут на ходу учиться управлять государством, неся народу неисчислимые беды. А поскольку они вылезут из грязи, то хапать начнут исступленно и без меры. Так что все останется по-прежнему, только всем станет еще хуже.
Швыдкий замахал руками:
— Нет и нет! Я не приемлю ваш пессимистический, даже реакционный взгляд на ход прогрессивных событий. Народ изберет в правительство самых достойных и самых бескорыстных. Сегодня к вечеру пойдем мимо села Покровского, высокий серый дом о двух этажах хорошо виден. Знаете, кому принадлежал? Шарлатану Распутину. Помните, как негодяй Распутин назначал и увольнял министров? Россия в ужасе отшатнулась от этого видения разврата и бесчестья. Царское Село с его обитателями стало каким-то зачумленным островом среди чуждой и ненавидящей его народной стихии…
Швыдкий еще что-то восторженно и заученно тараторил, а Соколов прикрыл веки и размышлял: «Революционеры — это все-таки очень умственно ограниченные люди, как правило, неудачники. Дай в свое время государь этому Швыдкому хорошее место, весь его революционный энтузиазм улетучился бы вмиг…»