Соколов заметил:
— Но ведь разведка восстановится, без нее немыслимо существование самостоятельного государства!
Нестеров воскликнул:
— Конечно восстановится! Но где теперь труды наши? Все разрушено. Курсантов — этих отборных ребят, гордость нации! — забрали кого в саперы, кого в пехоту, они гниют в окопах. Инструкторы — там же. Ведь это преступление! Правительство правильно назвало себя временным, а раз временное, то ничем серьезным оно заниматься не желает. Давайте, граф, выпьем!
Соколов постарался утешить Нестерова и наконец изложил свою просьбу:
— Мне под видом германского офицера нужно пересечь линию фронта и некоторое время действовать в тылу врага, в основном в Чехии.
Нестеров посерьезнел, надолго задумался. Наконец разжал уста:
— Я не спрашиваю вас, Аполлинарий Николаевич, зачем вам понадобилось стать немцем. Уверен, что ваша цель самая добрая. Я рад был бы вам помочь, но…
Соколов знал закон общения: нельзя позволить собеседнику сказать «нет». Он схватил руку Нестерова, с возможной убедительностью заговорил:
— Борис Николаевич, дорогой! Дело большой государственной важности. Моего личного интереса в нем нет ни на йоту…
Нестеров усмехнулся:
— Разумеется! Где, граф, вы видели разведчика, который руководствовался бы в нашей службе корыстью? Слишком велика ставка — жизнь, чтобы искать собственный интерес. В разведку приводит случай или неуемная жажда приключений.
Соколов наполнил бокалы:
— За то, чтобы Россия скорее переболела и вновь стала могущественной.
Нестеров, прикрыв веки, с наслаждением выпил. Затем скептически усмехнулся:
— Россия обязательно обретет могущество, но доживем ли мы до этого счастливого часа? Боюсь, ждать придется слишком долго, скорее ноги протянем.
Соколов меланхолично произнес:
— Теперь, кроме этой надежды, у нас ничего не осталось. Время трудное, но, когда я плавал в ледяной воде и меня поливали пулями со своего же миноносца, было намного хуже. Но мы победили, и мы не имеем права складывать крылья. Выпьем, Борис Николаевич, за верность долгу!
Нестеров осторожно спросил:
— Вы, граф, как и прежде, будете заниматься диверсией?
— Нет, моя миссия будет самой незаметной. Мне нужно без всяких приключений добраться до Карлсбада, выполнить там небольшую и вполне мирную работу — это всего часа на два-три — и затем вернуться в Россию. В Карлсбаде я заберу груз. Собственно, за этим грузом я и отправляюсь.
— Груз, догадываюсь, вы не хотели бы показывать на той стороне?
Соколов рассмеялся:
— Именно так! Только на этой стороне тоже не хотел бы показывать.
— Где намерены пересекать границу?