В какой-то момент мне вдруг показалось, что группа высоких камней впереди как-то подозрительно ровно расположена. Но стоило сделать шаг в сторону, как этот визуальный эффект пропал. Шаг назад – камни снова выстраиваются в довольно ровную линию. Не стены храма точно, но может, какое-нибудь древнее капище? И какое-то тревожное, щемящее чувство в груди, так и хочется бежать отсюда. Пока Лукас пыхтит где-то внизу, я решаю самостоятельно проверить подозрительные камни, не дожидаясь его подхода. Пробираюсь среди валунов, с трудом протискиваюсь в узкую щель между двумя явно обтесанными камнями, и вдруг оказываюсь на ровной утоптанной площадке. С удивлением оглядываю чудное творение рук человеческих, которое даже не знаю с чем и сравнить. Ну, …одно слово – менгиры. Что-то отдаленно напоминающее Стоунхендж, только размерами гораздо скромнее. Ряд грубо отесанных камней, высотой метра три, образует почти правильный полукруг, в центре которого на небольшом возвышении стоит простой валун с плоской поверхностью – видимо жертвенник. Интересное местечко… так это отсюда фонит?
– Ты кто, и что тебе здесь надо?! – Раздается резкий окрик за моей спиной.
Из-за камня выходит темноволосая женщина лет пятидесяти – с загорелым лицом, в простом длинном платье из небеленого холста. По вороту и на рукавах платья яркая вышивка, узор которой подозрительно напоминает руны, которыми маги пентаграммы усиливают. Кисть женской руки предупреждающе поднята, и прет от этой тетки непонятной незнакомой мне силой. Древней. Вижу Оком какие-то незнакомые заготовки заклинаний. Автоматически ставлю щит.
То ли жрица она какая, то ли… Понимание окатывает как водой – ведьма! Точно ведьма. Не подаю вида, что понял, с кем столкнулся, вежливо здороваюсь и отвечаю на ее вопрос.
– Я живу в деревне за рекой. Пошли с друзьями в горы, и что-то я немного заблудился.
– Не ври мне парень, а то я городского мага от деревенщины не отличу.
– И не думал врать! Мы с друзьями, правда, дом в деревне на лето сняли.
– Чего ж в городе-то тебе не живется?
– Здоровье здесь поправляю. После болезни.
Ведьма подозрительно осматривает меня с ног до головы, нехотя опускает руку и констатирует:
– Правда, не врешь. …Лжи не чувствую. Тогда почему амулетами обвесился, от кого скрываешься?
– С чего вы взяли?
– Да лицо твое рябью идет – не рассмотреть через магию.
Хмыкнув, я снимаю амулет с личиной. Пусть смотрит, мне не жалко. Ведьма медленно подходит ко мне, настороженно всматриваясь в изуродованное лицо. Хмурится, потом сочувствующе качает головой: