– Потому что они христиане, – снова напомнил отец. – Неужели ты не понимаешь, бестолковый мальчишка?
Я не понимал. А затем, ясное дело, пришли даны и стали громить церкви, чтобы забрать серебро в алтарях.
– Как это любезно со стороны христиан, – со смехом сказал как-то Рагнар. – Они собирают все свои богатства в одно здание, да еще помечают их большим крестом! Это так облегчает жизнь.
Так я получил урок, что шотландцы тоже христиане, но одновременно враги, какими они были и в ту пору, когда тысячи римских рабов таскали с нортумбрийских гор камни на строительство стены. В детстве я тоже был христианином – куда мне было деваться? – и помнится, спросил у отца Беокки, как могут другие христиане быть нашими недругами.
– Они действительно христиане, – пояснил отец Беокка. – Но одновременно дикари!
Он взял меня с собой в монастырь на Линдисфарене и попросил аббата, которого полгода спустя зверски убьют даны, показать мне одну из шести хранившихся в монастыре книг. Книга была здоровенная, с ломкими страницами; Беокка благоговейно перелистывал их, проводя по закорючкам грязным ногтем.
– Ага! – вскричал он. – Нашел!
Он повернул книгу так, чтобы я мог видеть, хотя я все равно ничего не понимал, потому что написана она была на латыни.
– Эту книгу сочинил святой Гильда, – объяснил Беокка. – Она очень редкая. Святой Гильда был бриттом, и эта книга повествует о нашем приходе! О приходе саксов! Мы ему не нравились. – Тут мой наставник хмыкнул. – Это понятно, ведь мы не были тогда христианами. Но я хотел показать тебе ее, потому что святой Гильда жил в Нортумбрии и отлично знал скоттов! – Он повернул книгу к себе и склонился над страницей. – Вот, послушай! «Едва лишь римляне отправились восвояси, – Беокка переводил, водя пальцем по строчкам, – нахлынули мерзкие орды скоттов, подобно темным клубкам червей, выползающих из расселин в скалах. Имели они большую тягу к кровопролитию и скорее готовы были прятать под волосами свои подлые лица, чем неприличные части тела под одеждой».
Беокка закрыл книгу и перекрестился:
– Ничего не изменилось! Как были воры и разбойники, так и остались!
– Голые воры и разбойники? – осведомился я. Фраза про неприличные части тела пробудила мое любопытство.
– О нет, нет. Теперь они христиане и прикрывают срамные места, хвала Господу.
– Значит, они христиане, но разве и мы не совершаем набеги на их земли?
– Совершаем, конечно, – согласился Беокка. – Потому что их следует наказывать.
– За что?
– За набеги на наши земли, разумеется.
– Раз мы нападаем на их земли, – не сдавался я, – то мы, выходит, тоже воры и разбойники?