– Не совсем.
Я рассказал, чего от него хочу, и Эдрик, малый далеко не глупый, расхохотался.
На следующий день мы вслед за ним выступили на юг.
До Хунтандона не дошли, да и не собирались. За пару миль к северу от города заметили табун лошадей, пасущихся с восточной стороны от дороги, а за ними виднелись грязно-белые полотнища шатров, над которыми порывистый ветер развевал пестрые штандарты. Здесь реял дракон Уэссекса, дурацкий флаг Этельфлэд с гусем, стяг Этельхельма с оленем в прыжке. Были тут еще знамена с ликами святых, с жирно намалеванными крестами, и знамена со святыми и крестами одновременно. Где-то среди них затерялся стяг Сигтригра с красной секирой. Лорды собрались на переговоры не в свежесдавшемся Хунтандоне, а здесь, в раскинутых вокруг зажиточной фермы шатрах. Завидев нас, загнанный дворецкий замахал руками в сторону луга.
– Вы кто такие? – спросил он.
– Люди Сигтригра, – ответил я.
Мы ехали под флагом с красной секирой, который Брайс и Херефрит использовали, чтобы обмануть Брунульфа.
Дворецкий сплюнул.
– Мы данов больше не ожидали. – Он не скрывал недовольства.
– Вы нас никогда не ждете, – бросил я. – Потому-то обычно мы бьем вас почем зря.
Он захлопал глазами, и я улыбнулся. Отойдя на шаг, дворецкий указал на близлежащее пастбище.
– Лошадей оставьте там. – Его голос звучал теперь нервно. – И никому не разрешается ходить с оружием. Никому.
– Даже саксам? – осведомился я.
– Только воинам из личной дружины короля.
Большую часть воинов я оставил сторожить коней, а также сданные мечи, копья и топоры. Затем повел Финана, Брунульфа, сына и двух наших пленников к усадьбе. От костров, разложенных между шатрами, поднимался густой дым. На вертеле зажаривали бычка: двое полуголых рабов вращали рукоятку, а мальчишки подкидывали в ревущее пламя новые поленья. Великан ростом с Гербрухта катил к ближайшей палатке бочку.
– Эль! – кричал он. – Дорогу элю! – Заметив, что бочка катилась прямо на меня, он попытался остановить ее. – Эге! – завопил детина. – Извиняй, господин! Извиняй!
Я благополучно увернулся, потом заметил Эдрика и Кенвульфа, поджидающих у здоровенного амбара. Эдрик широко улыбался, явно обрадованный моему появлению, и, как только я подошел ближе, снял с себя мою золотую цепь.
– Короля Сигтригра положили на козлы для дров и теперь распиливают на чурбаки, господин, – сообщил Эдрик.
– Все так плохо? – Я надел цепь. – Значит, сработало?
Он ухмыльнулся:
– Господин, хорошо сработало. Может, даже слишком хорошо.
– Слишком?
– Они собрались выступать на север завтра поутру. Только не могут решить, кому отдать честь прикончить тебя и каким образом это сделать.