– Если ты считаешь меня ублюдком, выходи сюда. Король даст нам мечи, и ты сможешь доказать свои обвинения. – Я выждал, но крикун не двинулся, и тогда я кивнул сыну.
Тот отошел в сторону, чтобы Брунульф мог пройти через толпу. Ему пришлось поработать локтями, но постепенно, когда кое-кто начал его узнавать, проход расчистился.
– Итак, Брунульф мертв? – вопросил я снова. – Кто-нибудь видит, что он покойник? Кто-нибудь видит труп?
Послышались охи и шепот – присутствующие постепенно осознали, кто пробирается к помосту. Брунульф подошел, и я протянул руку, помогая подняться на доски.
– Милорд король! – Я повернулся к Эдуарду. – Могу я представить твоего человека Брунульфа?
Наступила тишина. Эдуард посмотрел сначала на Этельхельма, который внезапно обнаружил что-то жутко интересное на стропилах амбара, потом снова на Брунульфа, опустившегося перед ним на колено.
– Милорд король, он похож на покойника? – уточнил я.
На лице у Эдуарда появилась гримаса, способная сойти за улыбку.
– Не очень.
Я повернулся к толпе:
– Так он не труп! Похоже, что я его не убил? Брунульф, ты мертвец?
– Нет, лорд.
В амбаре стояла такая тишина, что, кашляни блоха, было бы слышно.
– Ты подвергся нападению в Нортумбрии? – спросил я у Брунульфа.
– Да.
Эдуард знаком велел Брунульфу подняться, и я поманил его ближе к себе.
– Кто напал на тебя? – потребовал я.
Он помедлил с удар сердца, затем сказал:
– Воины с гербом короля Сигтригра.
– Вот этим? – спросил я, указав на висящее над помостом знамя с красной секирой.
– Да.
В толпе раздались выкрики, но люди, намеренные выслушать Брунульфа, заставили крикунов замолчать. Услышав, что напавшие на Брунульфа действовали под его эмблемой, Сигтригр нахмурился, но отнекиваться не стал. Этельхельм прокашлялся, заерзал на сиденье, потом снова уставился на балки амбара.
– Тебе удалось отразить нападение? – продолжил я задавать вопросы.
– Господин, ты защитил нас.
– Много ли твоих людей погибло?
– Никто не погиб.
– Ни один из твоих западных саксов не умер?
– Ни один.
– Были раненые?
Брунульф покачал головой:
– Нет, ни одного.
– Перейдем к воинам со знаком красной секиры. Сколько из них было убито?
– Четырнадцать.
– А остальных ты взял в плен?
– Господин, их пленил ты.
Этельхельм уставился теперь на меня, явно не способный не только говорить, но даже пошевелиться.
– И то были люди короля Сигтригра? – уточнил я.
– Нет.
– Тогда чьи?
Брунульф снова помедлил и на этот раз поглядел прямо на олдермена:
– Это были люди лорда Этельхельма.
– Громче! – велел я.
– Это были люди лорда Этельхельма!
Тут начался хаос. Некоторые из присутствующих, в основном обладатели темно-красных плащей с серебряным знаком дружины Этельхельма, орали, что Брунульф врет, другие требовали тишины, чтобы ему дали рассказать все в подробностях. Пока этот гомон продолжался, я подошел к креслу Этельхельма и наклонился поближе. Его внук, принц Эльфверд, навострил уши, но я говорил слишком тихо.