Я пожал плечами:
– Государь, мне Беббанбург нужен сильнее, чем тебе, лишь я знаю эту крепость. Будь у меня тысяча воинов, тогда, быть может… – Я еще раз пожал плечами. – Владея Дунхолмом, почти столь же неприступным, как Беббанбург, я могу мечтать о Беббанбурге и умереть в Дунхолме. Государь, когда твоя армия войдет в Нортумбрию, Фризия окажется для меня более безопасным местом.
Я произнес эту тираду громко, не ради короля, но ради темноглазой девицы, слушавшей нас, сидя на кровати. Пусть король не поверит моей истории про Фризию, зато девка разболтает всем, что Утред не идет на Беббанбург.
– Если ты не желаешь брать Беббанбург, – сердито бросил Эдуард, – то его возьму я и там будет мой наместник. Этого ты хочешь?
– Господин, уж лучше ты, чем скотты.
Король крякнул, затем встал, дав понять о конце разговора, и я тоже поднялся.
– Ты потребовал в заложники Этельстана, – сменил он тему, провожая меня к выходу из шатра. – Почему?
– Потому что он мне как сын, – ответил я. – И я сберегу ему жизнь.
Эдуард знал, на что я намекаю. Знал, кто угрожает Этельстану. Он кивнул:
– Хорошо. – Его голос прозвучал тихо. – Моя сестра защищала его все эти долгие годы. Теперь это будешь делать ты.
– Господин, ты же можешь оберегать его жизнь сам, – заметил я.
Король помедлил и еще понизил голос:
– Олдермен Этельхельм – самый могущественный из моих лордов. У него слишком много воинов, слишком много сторонников, которые обязаны ему за свои земельные владения или богатства. Открытое выступление против него чревато междоусобной войной.
– Но он-то начнет именно такую войну, чтобы отстранить Этельстана от наследования.
– Это будет проблема Этельстана, – устало проговорил король. – Лорд Утред, учи его хорошо. Как можно лучше, потому что моя сестра не сможет долее защищать его.
– Почему?
– Моя сестра умирает.
Сердце у меня остановилось.
В этот момент алый полог отдернул негодующий Эльфверд.
– Папа, этот мужлан Утред… – начал он, но осекся. Парень явно не знал, что я в шатре.
– Так что этот мужлан Утред? – осведомился Эдуард.
Эльфверд отвесил отцу небрежный поклон.
– Мне приказали казнить приговоренного. А он вмешался.
– И что? – спросил король.
– Его следует наказать, – возмутился Эльфверд.
– Ну так накажи, – бросил Эдуард и отвернулся.
Мальчишка нахмурился, посмотрел на меня, на отца, потом снова на меня. Будь у него хоть немного мозгов, он бы отступил в сторону, но уязвленная гордость саднила.
– Лорд Утред, ты не кланяешься королевским особам? – спросил он своим визгливым голосом.
– Я склоняюсь перед теми, кого уважаю, – ответил я.