Почти такой же довольной выглядела и Эсти. Она искренне полюбила свою золовку и от души желала ей счастья. А видеть их рядом, ее и Филиппа, было для молодой женщины истинным удовольствием – от этих двоих, казалось, исходило сияние.
Подготовка к свадьбе пошла полным ходом, и между двумя замками постоянно сновали всадники и вьючные лошади. Нельзя сказать, чтобы в Давтоне все были рады таким новостям. Прибывшие с первой женой Филиппа де Моррена шотландцы были этим очень недовольны. Они надеялись, что, овдовев, их новый хозяин вновь возьмет в дом девушку из их клана. Так было бы правильнее всего, дружно считали воины. Но он решил иначе, еще и спешил. Это не нравилось шотландцам, и они глухо ворчали. Только вмешательство Джеймса Кэмпбелла, частенько наезжавшего в Давтон, немного разрядило обстановку. Он рассказывал своим родичам, какая замечательная девушка его молодая хозяйка, какая она смелая и решительная, как сбежала из замка принца, где ей не понравилось, и помогла ему самому одолеть разбойников на пути домой, ловко орудуя луком. Такого не умели даже их шотландские девушки, и ропот постепенно стих.
За хлопотами время бежало быстро, приближался день свадьбы.
День святого Михаила выдался солнечный и теплый. Но даже если бы на улице было пасмурно и хмуро, Жюльетт вполне могла бы исправить положение – она сияла, как солнышко. Барон Ален не мог нарадоваться счастью дочери. Наконец-то жизнь улыбнулась его девочке. Баронесса Николь, вся погруженная в предпраздничные хлопоты, тоже светилась радостью. Время от времени она посылала мужу такие сияющие взгляды, что он забыл вдруг о прожитых годах и тоже помолодел душой. Счастливая звезда ярко засияла над замком Лейк-Касл.
Филипп де Моррен прибыл на свою свадьбу еще накануне вечером. Но эту ночь они провели с Жюльетт порознь. Этого требовал обычай. Да и ему нужно было перевести дух и немного отдохнуть. Ведь он в прошедшие дни развил в своем замке столь бурную деятельность, что вокруг, как говорится, пыль столбом стояла. Он обновил свою супружескую опочивальню, сменил кое-что в детской, сделал для Жюльетт новую дневную комнату. Де Моррен даже успел поставить маленький уютный домик во дворе для Флита, согласившегося переехать вместе со своим воспитанником, – о том, чтобы разлучить волка с его хозяйкой, не могло быть и речи.
Утомившись от всех этих дел, Филипп надеялся отоспаться хотя бы накануне торжественного дня. Но его ожидания не сбылись. Всю ночь он так и не сомкнул глаз. Непонятное волнение одолевало его. Ему казалось, что в последний момент что-то может помешать свадьбе и он снова потеряет любимую. Было ясно, что успокоится он только после того, как священник наконец-то свяжет их с Жюльетт брачными узами.