Однако надеждам Вульфа провести этот день в тишине и покое не суждено было сбыться, и суровая действительность разбила принятые им предосторожности в пух и прах. Первое, самое незначительное вторжение случилось около двух часов дня, когда Вульф еще не разделался с газетами. В дверь постучали. Я приоткрыл ее и оказался лицом к лицу с двумя незнакомыми джентльменами не местного вида. Один, пониже и постарше меня, был смугл, худощав и подтянут, в ладном сером в елочку приталенном костюме с накладными плечами.
Другой, среднего роста и возраста, был лысоват, и взгляд его маленьких серых глаз словно провозглашал, что пытаться портить настроение его владельцу бесполезно, ибо оно уже безнадежно испорчено. Впрочем, разговаривал он вполне вежливо. Убедившись, что это номер Ниро Вульфа, он объявил, что его зовут Лиггет, а его спутника с накладными плечами — мистер Мальфи, и они желают видеть Вульфа. Я объяснил, что Вульф очень занят, и он торопливо вытащил из кармана конверт и вручил его мне. Я извинился за то, что заставляю их ждать в холле и вернулся в свинарник.
— Две особи мужского пола. Один ванильного цвета, другой — карамели. К вам.
Вульф и не подумал отрываться от газеты.
— Если бы один из них был мистер Вукчич, я полагаю, ты бы его узнал.
— Нет, Вукчича среди них нет, но один принес письмо, а этого вы не запрещали.
— Прочти.
Я достал письмо из конверта, отметил, что оно написано на именном бланке, и озвучил содержание:
7 апреля 1937
Нью-Йорк
Дорогой мистер Вульф!
Этим письмом я рекомендую вам моего друга мистера Рэймонда Лиггета, управляющего и совладельца отеля «Черчилль». Ему нужны ваши совет и помощь, и он попросил меня представить его вам.
Я надеюсь, что вы хорошо проводите время. Не переедайте и не задерживайтесь там надолго, дабы не лишать нас, нью-йоркцев, приятности вашего общества.
Ваш
Берк Уильямсон
— Седьмое апреля? Это сегодня, — проворчал Вульф.
— Да, они летели. Раньше эта фраза употреблялась в переносном смысле, а нынче — в буквальном. Впустить их?
— А, чтоб их! — опустил газету Вульф. — Вежливость — личное дело каждого, но оставаться в рамках порядочности мы обязаны. Помнишь, как мистер Уильямсон любезно позволил нам использовать его поместье для засады и ограбления Анны Фиоре? Приведи их, — вздохнул он.
Я впустил посетителей, провел их в комнату, назвал имена и придвинул кресла. Вульф поприветствовал их, произнес свои обычные оправдания тому, что не встает, и посмотрел на обладателя пиджака с накладными плечами.
— Правильно ли я расслышал вашу фамилию? Мальфи? Альберт Мальфи?