– Растешь! – все-таки выдал я похвалу и с легким сердцем отправился на десктоп к начальству (Степкина версия – «на ковер»).
– Изволите улыбаться? – поинтересовался Пимен, когда я переступил священный порог. Я подумал, что любое начальство предсказуемо, ведь не более десяти минут назад аналогичный вопрос я задал Ангелине. Посему я решил вести себя как она и ответил:
– Исполняю собственное распоряжение номер два.
Пимен зыркнул на Карлыча, и тот ему объяснил. Все, гад, знает!
– Про один и следующие и спрашивать не стоит, такие же дебильные, – констатировал ПиПи, обращаясь к Карлычу, и задал ему вопрос, видимо интересовавший его больше: – Как ты думаешь, чего в нем больше, наглости или тупого везения?
Мне было интересно узнать, что он подразумевает под вторым, и каким еще, на его взгляд, бывает везение, но я воздержался.
– Думаю, он не так прост, как хочет казаться, – глубокомысленно изрек инквизитор.
– Ты полагаешь, что от него еще будет прок? – полюбопытствовал ПиПи.
– Если не будет юродствовать, возможны варианты. Но, судя по всему, он решил нас кинуть.
– По всему? – вздернул бровь Пимен.
– Сегодня у него была встреча с Элис.
– Ну так не первая. Они же…
– Нет, – возразил Карлыч, – похоже, тут другое.
– Послушайте, – встрял я, – вряд ли я услышу что-нибудь новое о себе, так, может, отпустите, дел невпроворот.
– Да ну? – изумился Пимен. – И что за дела?
– Распоряжение номер два. Ваше, кстати. Ликвидировать Анатолия.
– Совсем съехал с катушек! – подпрыгнул Пимен. – Когда я тебе такое приказывал?
– Прослушки боитесь? – хмыкнул я. – Напрасно. Карл Карлыч не допустит. Он хоть и инквизитор, а в своем деле дока. (Так вот! Пусть завидует, его-то я ни разу не хвалил. Карлыч заерзал, видимо, понял мой гнусный ход, но не мог же он сказать: «Шеф, вы куда гениальней меня!» Пусть оба жарятся).
– И что ты надумал? – хмуро спросил Пимен.
– Надумаю, когда вы серьезно поговорите с ним и поймете, чего он реально хочет.
– А тут и секрета нет, – пожал он плечами, – Антоше вздумалось двинуть в политику, потому что он возомнил, что может принести отечеству пользу – реформировать его. Отечество, то бишь. Просто никто не знал, что ты так лихо ему поможешь. Так что всю кашу ты заварил.
– Это я, кажется, где-то уже слышал, посему пропустим мимо ушей и перейдем к делу. Антоша решил воспользоваться ситуацией и идти на попятную не желает. Остается воздействовать грубой силой. Вариант первый – шантаж. Если, конечно, есть тема. Если нет, что-то вроде киднепинга.
– И ты пойдешь на это? – с живым любопытством спросил Пимен.