— Перестань лгать самому себе, эта девушка дорога тебе, она сводит тебя с ума. Ты влюбился в нее уже тогда, год назад, когда увидел ее впервые. Все твои попытки избавиться от этого чувства лишь загоняют тебя в тупик. Вытеснить любовь ненавистью. Прикрыться от любви местью. Ну и как помогло? Нет? И не поможет. Откройся ей, моли о прощении…
— Заткнись! — Вийон яростно вскочил. — Мне не о чем просить, и прощать меня не за что!
Глаза его распахнулись, и он, все еще не осознавая где находится во сне или наяву, уставился в угол комнаты.
Несколько секунд Вийону понадобилось, чтобы понять — это был сон, но легче от этого не стало. Гнев и безнадежная тоска удушливой лапой сдавили сердце, холодная капля, пробежав, застыла на кончике носа. Разинув рот, граф жадно схватил глоток воздуха. Уже столько лет он гнал из памяти любое упоминание о матери, но она всякий раз возвращалась, взрывая его сны приступами ярости.
До судороги вонзив пальцы в подлокотники, Вийон шумно выдохнул и все-таки справился с рвущимся наружу гневом. Остановившийся взгляд нашел белеющее в полумраке лицо, — я совсем свихнулся на ней, — скользнувшая мысль была уже совершенно спокойной и даже немного ироничной.
Склонившись над пленницей, Вийон всмотрелся в черты, ставшие для него наваждением. Девушка по-прежнему неподвижно лежала на кровати, но проснувшаяся жизнь уже отразилась на ее лице. Пропала мертвенная желтушная бледность, и дыхание стало ровным и спокойным.
Граф резко поднялся, покачнувшееся под ним кресло жалобно заскрипело. Не отрывая взгляда от белеющего в полумраке лица, он шагнул к двери. В одном она права, — подумал Вийон о словах матери, — ничего уже исправить нельзя.
Отвернувшись и крепко сжав веки, он мотнул головой, — надо просто забыть, выбросить из памяти всю эту муть, — рука легла на массивную деревянную ручку и дернула на себя.
За дверью скукожившись на табурете сидел Израэл и пытался дремать. Скрип открываемой двери заставил его вскочить на ноги.
— Как она, Ваше сиятельство? — На графа уставились красные от бессонницы глаза.
Вийон молча прошел мимо, лишь бросив на ходу.
— Займись ею.
* * *
Шагая по коридорам, Вийон никак не мог избавиться от мыслей о своих видениях. Юная девушка без лица, теперь вот мать и обе твердят о спасении. Да от кого ему спасаться? Полная чушь! Надо просто встряхнуться, развеяться, отбросить дурацкие сомнения.
Порыв ветра распахнул окно, и вовнутрь ворвался лай собак, перезвон кузнечного молота и острый запах навоза. Граф на мгновение остановился, раздувшиеся ноздри втянули пропитанный запахами воздух. Вдруг нестерпимо захотелось промчаться по скошенному полю в бездумном азарте погони за диким зверем.