Генка Сиволобов жил прежней жизнью, если эту жизнь можно назвать жизнью: взрывы мин, снарядов, бомб, свист осколков и пуль и постоянное сосание в животе от голода. Генка привык ко всему, но к голоду привыкнуть не мог, он всегда хотел есть. Голод пересиливал страх. Генка по-прежнему оставался главным добытчиком в семье: приносил воду, иногда махорку и хлеб. Однажды, когда он нес воду, его перехватил какой-то солдат.
— Давай отнесем в штабную, — сказал солдат.
— А там хлеба дадут? — спросил Генка.
— Дадут, дадут, — заверил солдат.
Генка уже знал, что означают шпалы и ромбы в петлицах гимнастерки военных. По ним он определял звания. Землянка была просторней и почище, чем те, в которых приходилось бывать Генке у солдат. Почему ее называли штабной, он не знал. В петлицах рослого военного были шпалы.
«Полковник», — определил Генка. Отдал воду.
— Молодец, — сказал полковник.
Генка подошел к солдату:
— А хлеб?
Солдат что-то тихо сказал полковнику.
— Да-да, — закивал головой полковник.
Генке дали две пачки махорки и буханку хлеба. Он тут же все это добро спрятал под рубашку, натянул полы рваного пиджачишки и крепко прижал к себе.
— Я вам солки принесу, — сказал Генка.
— Чего-чего? — переспросил полковник.
— Ну, соленых помидоров, капусты, — пояснил Генка.
— Если принесешь, будем рады, — сказал полковник и улыбнулся.
Погреб был целый, а там хранились соленья. По этой части бабушка была большой мастерицей. В объемистую чашку она наложила капусты, помидоров и моченых яблок. Сверху положила небольшой вилок, прикрыла чистой тряпицей.
— Неси, коль обещал, — сказала она. — Да осторожней будь, непутевый, а то убьют.
Генка пошел к выходу, а бабушка, глядя ему вслед, перекрестила его крестным знамением и что-то прошептала.
— Нельзя! — строго сказал часовой и вскинул винтовку. В это время неподалеку гахнуло, видимо, взорвалась мина. На какой-то миг часовой отвлекся, а Генка прошмыгнул в землянку. Затих в уголке, держа на вытянутых руках чашку. Уже знакомый полковник держал в руках фанерку с приколотой к ней картой. Рядом стоял коренастый, крепкий военный с широкими черными бровями.
— В хозяйстве Петрова, товарищ командующий, обстановка такова, — сказал полковник и стал пояснять: — А вот стык с соседом следует усилить. Противник нащупывает слабые места, видимо, готовится к атаке. Очень нужен «язык». Сегодня пошлю разведчиков. Возможности противника тоже следует уточнить.
«Чуйков, — догадался Генка. От солдат он знал, что армией командует генерал Чуйков. — Но почему он во всем солдатском?» — подумал Генка.