– Скажите, Розмари, ведь глубоко внутри, в вашем сердце, вы не верите, что Томас Хьюстон мог причинить такое зло вашей семье?
– Эд говорит, что я должна принять это. Что нужно видеть вещи такими, какие они есть. Но у меня в голове это не укладывается.
– Что ж, я сейчас разрабатываю версию, которая, возможно, подтвердит вашу правоту.
– Вы? И что это за версия? Вы мне можете рассказать?
– Не сейчас. Извините. Но я обязательно расскажу вам все, когда смогу. Обещаю. Так что там насчет вазэктомии?
– С самого начала они оба хотели мальчика и девочку. И все получилось точно, как они планировали. Сначала на свет родился Томас-младший, а потом – Алисса.
– Но через десять лет на свет появился третий ребенок…
– Уже после рождения Алиссы Томас собирался сделать вазэктомию. Но Клэр принимала противозачаточные…
– То есть ваш зять не делал этой операции?
– Они передумали. Когда Алисса пошла в школу, так я думаю.
– Передумали насчет чего?
– Насчет того, чтобы ограничиться двумя детьми.
– А-а… И что?
– Думаю, они ждали до седьмого месяца. Седьмого или восьмого, не уверена. Они хотели убедиться, что малыш развивается нормально и все будет в порядке. И только тогда он ее сделал.
– Вы хотите сказать мне, что Томас все-таки сделал вазэктомию?
– В ту ночь они устроили пикник с шашлыками. Томас раскис, напился и все норовил приготовить для нас стейки. А Эд его безжалостно поддразнивал.
Голос Розмари теперь сильно дрожал и с каждым словом становился все более слабым и хриплым.
– Спасибо вам, – сказал ей Демарко. – Именно это я и хотел узнать.
– Да?
– Да. Извините, что мне пришлось побеспокоить вас. Я знаю, как вам сейчас тяжело.
– Вы знаете? – переспросила Розмари. – Откуда вам это знать?
– Я потерял своего сына, еще совсем малыша. Его тоже звали Райан. Райан Демарко-младший.
– О господи ты боже мой! – выдохнула Розмари.
– Так что я имею представление о том, что вы сейчас переживаете.
– Это так ужасно! А как это случилось?
– Автомобильная авария.
– О, нет!
– Малыш сидел в своем детском сиденье. Все были пристегнуты. И все равно.
– Господи, Райан! А ваша жена? Она пострадала?
– Физически нет. Но она оставила меня вскоре после аварии.
– Это уже слишком, – выдавила Розмари, уже рыдая. Даже на другом конце провода Демарко чувствовал, как содрогаются ее плечи, ощущал гнетущую, черную боль в ее груди. Левый глаз сержанта дернулся и начал слезиться; он вытер его пальцем и произнес:
– Извините меня, Розмари. Я не желал усугублять ваше горе. Я только хотел, чтобы вы знали… Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Действительно понимаю.