Он на шаг отступил. Дуга немедленно сомкнулась, превратившись в каллиграфическое, напоминающее золотой листок «О», и Призрак скользнул по комнате, чтобы вырасти за моим правым плечом. Вдруг Найда села на постели, бросая по сторонам безумные взоры.
— Мерлин! — крикнула она. — С тобой все в порядке?
— Более-менее, — ответил я. — Беспокоиться нечего. Не волнуйся. Все хорошо.
— Кто нарушил мое заклятие? — грозно спросил Мондор, когда Найда спустила ноги с кровати. И, Корал съежилась от страха.
— Это что-то вроде несчастного случая, — сказал я.
Я разжал пальцы правой руки. Металлический шарик тут же поднялся в воздух и пулей понесся к Мондору, чуть не задев Корал, которая вытянула руки, приняв обычную оборонительную позу воина, хотя она, казалось, точно не знает, от кого или от чего ей следует защищаться. Поэтому она оборачивалась то к Мондору, то к Найде, то к Призраку, и снова…
— Корал, успокойся, — сказал я. — Опасность тебе не грозит.
— Левый глаз Змеи! — закричала Найда. — О, Не Имеющий Формы, освободи меня, и в залог я отдам свой!
Как раз в это время Фракир предупредил меня, что не все хорошо, — на случай, если я сам не заметил этого.
— Да что, черт побери, происходит? — заорал я.
Одним прыжком Найда вскочила и с той неестественной силой, что присуща демонам, выхватила из моей руки Камень Правосудия, оттолкнула меня в сторону и вылетела в коридор. Я опешил от неожиданности, потом пришел в себя и крикнул:
— Держите ти’га!
Мимо меня молнией пронеслось Колесо-призрак, а за ним летели шарики Мондора.
Я выскочил в коридор и побежал за ти’га. Может, она бегает быстро, но и я не лыком шит.
— Я думал, ты должна защищать меня! — крикнул я ей вдогонку.
— Глаз Змеи, — ответила она, — важнее того, что мне велела твоя мать.
— Что? Моя мать?
— Она наложила на меня заклятие, чтобы я заботилась о тебе, когда ты пошел в школу, — ответила ти’га. — Но Камень снимает заклятие! Наконец я свободна!
— Черт! — выругался я.
Потом, когда она оказалась около лестницы, перед ней появился Знак Логруса — он был больше всех, какие только мне случалось вызывать. Заполнив коридор от стены до стены, он клубился, расползался, плевался огнем, вытягивал отростки, а вокруг него красным туманом плавала угроза. Чтобы объявиться таким манером в Амбере, на территории Лабиринта, требовалась определенная доля нахальства, поэтому стало ясно: ставки высоки.
— Прими меня, о Логрус! — закричала ти’га.. — Я несу Глаз Змеи.
И Логрус раскрылся, в его середине образовался огненный тоннель. До меня дошло, что другим концом он открывается не ко мне в коридор. Но тут Найда остановилась, неожиданно наткнувшись на стеклянную перегородку, и застыла в растерянности. Вокруг нее описывали круги три блестящие сферы Мондора. Меня сбило с ног, прижало к стене спиной. Я защитил рукой голову на случай, если сверху что-нибудь свалится. Позади меня, совсем рядом, появился образ Лабиринта, ничуть не меньше Знака Логруса. Они были на одинаковом расстоянии от Найды, один позади нее, другой впереди. Они замерли. А леди, или ти’га, а вместе с ней и я оказались, так сказать, между ними, как между двумя полюсами существования — Хаосом и Порядком. Вокруг Лабиринта все светлело, словно солнечным утром, а с другой стороны, там, где был Знак Логруса, сгущались зловещие сумерки. Неужели они снова хотят сыграть в «Бум-Хряп» по-крупному, опять сделав меня невольным свидетелем? — недоумевал я.