— Ты лучше вытащи нас из этой задницы, Окорок, — проворчал из темноты Аткинс, занимаясь путами на руках Дика.
Растерев затёкшие руки и ноги, освобождённые пираты принялись на ощупь исследовать кладовую, где их заперли.
Эд пробормотал:
— Откуда-то идёт воздух. Вроде дует в шею.
— Эй, и верно. Я тоже чувствую, — сообщил Лоу.
— Что за этой переборкой?
— Может, главный грузовой трюм?
Послышалось царапанье, и Джон Серебряный спросил:
— Что ты делаешь?
— Тише ты, Окорок! Тут щель между досками. Я могу просунуть в неё пальцы.
— Если б расширить её...
— Если кто-то из команды этого проклятого плавучего гроба поймает тебя за этим, ты пропал.
— И что? Утопят нас или четвертуют? Но они и так собираются это сделать.
Лоу какое-то время трудился в темноте, потом сказал:
— Если бы чем разжать деревяшки...
— Тут под ногами какая-то доска...
— Дай-ка её сюда.
Теперь работали все и в конце концов сумели просунуть в щель в переборке конец прочной деревянной распорки. Дерево с треском подалось, и все по очереди принялись отдирать и выбивать доски, в спешке ломая ногти и загоняя щепки в ладони.
— Назад! Отойдите! — сказал капитан Джон и первым протиснулся в отверстие.
Все по очереди последовали за ним. Пробираясь на ощупь вперёд, они задыхались — трюмная вонь, запах загнившей морской воды и смешавшийся с ними запах перца (видимо, тут недавно был груз пряностей) жгли горло.
В полупустом трюме было почти темно. Но они наткнулись на случайно завалившийся сюда абордажный топор — весь покрытый ржавчиной, на разбухшем топорище. Дальше встретились припахивающие тухлятиной бочки с солониной. Потом — какие-то тюки и опять бочки... Вокруг всё было забрызгано какой-то дрянью. Из одной приоткрытой бочки торчала рукоять черпака. От густой маслянистой жидкости в ней припахивало серой.
— Дьявол! Это что — то пойло, которое черти на этом корабле лакают вместо честного рома? — принюхиваясь, осведомился Эд.
— А может, в этом дерьме местный хозяин топит пленников? — подал голос Лоу. — Помню рассказывали, что Монбар Истребитель так приканчивал пленных офицеров — окунал их головой в вёдра с хмельным. Испанцев — в мальвазию. Англичан — в джин. Голландцев — в...
— Да помолчи ты! — шёпотом приказал Джон, вытаскивая увесистый латунный черпак и суя в руки оробевшему приятелю. — Вот, глядишь, сойдёт кому-нибудь по башке звездануть!
Через полчаса они, пробираясь через люки и проскочив по главной палубе, оказались в следующем трюме, где вповалку валялось несколько дюжин их товарищей, связанных как куры или свиньи.
Освобождённые разминали затёкшие руки и вооружались кто свайкой, кто выдранным из бимса разболтавшимся нагелем, кто доской от разломанной бочки. В глазах их блестел лихорадочный задор. Как бы то ни было сперва нужно было добыть настоящее оружие. Потом — освободить Беатрис и других. Потом... не важно. Всё будет отлично — они не связаны, не беспомощны и с ними капитан Окорок — он башковитый, он придумает, как выбраться из этого дерьма.