Матушка Ирина Демидова вместе с четырнадцатилетней дочерью Анной за три дня до сороковины уехала в Иван-да-Марьяград, чтобы уладить кое-какие дела покойного главы семьи. История закончилась тем, что вдова отца Саввы, возвращаясь обратно в Александроград, сбросила свою дочь с общественного дирижабля, когда тот пролетал над Нестеровскими горами.
— Бедная Анечка… Эх, как я тогда был слеп! — корил себя Василий. — Ведь невооруженным глазом можно было понять, что с матушкой Ириной что-то не так, но я это списал на траурное состояние.
— Не вините себя, дядюшка, — Руслан положил руку на плечо своему дяде. — Вы не могли знать, что у неё в голове творится.
— В неё сам дьявол вселился! Это он искусил её на то, чтобы убить своё чадо. Другое об…
— Отец Василий, давайте без глупых метафор! — грубо оборвал Пётр, сжав руку в кулак. — Простите меня великодушно, однако давайте будем называть вещи своими именами. Матушке Ирине врачи поставили чёткий диагноз — шизофрения. Так что она, возможно, остаток своих дней проведёт в сумасшедшем доме.
— И это очень печально, — сказал Василий. — Я лишь тешу себя мыслю, что милая Анечка в раю воссоединилась с отцом. Однако вот, что странно, Пётр Иннокентьевич: после сороковины, я решил забрать чертежи Саввы, которые были у него дома, чтобы с ними ничего не случилось, но когда я открыл сейф, то обнаружил, что они пропали. Я обыскал весь дом, но не нашёл их.
— А вы уверены, что эти чертежи не были в мастерской во время взрыва? — спросил Руслан.
— Я помню, Савва мне рассказывал и даже показывал, что держит чертежи касательно этой ужасной маски в сейфе. Код знал только он, ну и я его узнал на сороковину, когда документы батюшки разбирал, ведь больше уже было некому. Я обратился в полицию, но мне сказали, что раз нет следов взлома, и не было погрома, то батюшка, наверное, просто переложил их другое место, о котором я не знаю. Но я в этом сильно сомневаюсь.
— Хм, интересно. И у вас нет предположений, кто мог забрать эти чертежи? — спросил следователь.
— Есть предположение. Я, конечно, не хочу брать грех на душу, однако у меня до сих пор не выходит из головы, как господин Андрей Штукенберг уговаривал отца Савву сделать из маски настоящие оружие. А такие люди как он никогда не отступают от своих целей.
— Это да! — согласился следователь. — О том, как господин Штукенберг давит конкурентов, уже ходят легенды. Это всё, отец Василий?
— Да, господин следователь.
— Замечательно! — Пётр протянул лист с показаниями священнику. — Ознакомьтесь и распишитесь.
Расписавшись под показаниями, Василий уже собрался уйти, как вдруг его взгляд задержался на Петре. Батюшка вспомнил то, что рассказал Руслан.