Слендермен (Автор) - страница 102

Первое. Исчезновение Лорен повлияло на Мэттью гораздо сильнее, чем он считает. Начало ночных кошмаров предшествовало ее исчезновению, так что прямой связи между этими объектами нет, однако последние события однозначно влияют на эмоциональное состояние Мэттью. Он сослался на статью в «Репортере», которую я не упоминала, и предположил, что теперь на него все смотрят иначе, даже несмотря на то, что Лорен вернулась благополучно и нет причин считать эту статью чем-то, кроме подлых сплетен. Мэттью был очень взволнован, рассказывая про Лорен, и это подводит нас к моему второму наблюдению.

Несколько раз, рассказывая про возвращение Лорен, Мэттью упоминал «то, что сделал» – в такой формулировке и в других. Я не стала требовать объяснений, поскольку считаю, что было бы контрпродуктивно давить на него, когда он решил открыться, хотя раньше отказывался это делать. Однако меня беспокоит то, что он, по всей видимости, считает, что причастен к возвращению Лорен.

Скорее всего, это лишь проявление глубокого чувства облегчения, которое он испытал после ее возвращения. Это отсылает нас к той тревоге, которую Мэттью испытывал во время ее отсутствия и которую довольно успешно скрывал. Вполне вероятно, что статья в «Репортере» усугубила ситуацию, повысив уровень тревожности: это была несправедливость, с которой Мэттью ничего не мог поделать.

Все эти темы я подниму во время нашей следующей встречи с Мэттью. Полагаю, сейчас нет причин для беспокойства. Вероятнее всего, это просто прорыв в наших отношениях. Однако я все же рекомендую увеличить количество сеансов до двух в неделю.

Как всегда, готова ответить на любые ваши вопросы, если таковые возникнут.

Второе апреля

Тридцать четвертая запись в журнале

Я спрятал письмо у себя в комнате. У меня есть коробка со старыми комиксами, я засунул письмо между ними. Вряд ли мама с папой узнают о том, что им надо что-то искать. А если и узнают, то там точно не найдут.

Мне было больно читать ее письмо. Будто все, что я возводил для защиты вокруг себя, превратилось в окна, через которые она смогла разглядеть правду. Я не помню, чтобы я «был очень взволнован». В моих воспоминаниях на встрече я был спокоен. Я чувствовал покой, я будто контролировал ситуацию, будто заранее знал, что доктор сейчас собирается сказать, будто предвидел все ловушки и резкие повороты. Все казалось таким простым.

Я не помню, чтобы я упоминал о том, что сделал. Я такого вообще не помню. Черт!

Запись начинается