– В карете, где же еще? Мы можем задержаться минут на пять.
– Пять минут? – переспросила девушка.
– Что, слишком долго? Ну, если управитесь быстрее, то тем лучше. Тогда мы быстрее доберемся до Уиллингем-Хауса.
– Похоже, вы никогда не пытались надеть женскую одежду без помощи горничной, – проворчала Джорджетта, бросив сверток в карету.
– Вот в этом вы правы. – Хьюго придержал для девушки дверцу.
Забравшись в экипаж, она сказала:
– Ладно, так и быть, я постараюсь переодеться как можно быстрее. – Переодеться в карете! Прямо перед Сомерсет-Хаусом! И это при том, что занавеска на окне почти прозрачная. С таким же успехом она могла бы переодеваться прямо на улице. – Вы не могли бы встать перед окном кареты? – сказала она своему спутнику.
– За что такая честь, Колючка? – изумился Хьюго.
Густо покраснев, Джорджетта пробормотала:
– Это не то, что вы подумали… Не надо заглядывать в карету. Я хочу… чтобы вы загородили окошко, вот и все.
Лорд Хьюго с любезной улыбкой ответил:
– Мисс Фрост, я буду настоящим джентльменом, и вы не должны во мне сомневаться. – С этими словами он захлопнул дверцу кареты.
Усевшись на полу, Джорджетта пыталась побыстрее освободиться от брюк и куртки. Сквозь тонкую занавеску она видела плечи и затылок лорда Хьюго. Да, именно затылок, так что он действительно отвернулся. Что ж, отлично! Она и раньше не сомневалась в том, что он джентльмен, но какой прок от джентльменов? Рапунцель никогда не сбежала бы из башни, будь ее принц джентльменом, который почтительно сидел бы неподалеку, слушая ее песни, а потом, наслушавшись, встал бы и ушел, даже не попрощавшись, – ведь он не был официально представлен даме!
Джорджетта побаивалась читать ученые труды, которые так нравились ее родителям, зато упивалась сказками, в которых поверни за угол – и увидишь замок, а уличный торговец вполне мог оказаться самым настоящим принцем. В сказках животные умели говорить, а совершенно одинокая бедная девушка непременно обретала богатство и счастье с возлюбленным, которого обязательно где-нибудь встречала.
Разумеется, она прекрасно понимала, что все эти чудесные истории всего лишь сказки, но лучше уж верить в невозможное, чем жить совсем без мечты.
Тут фигура за окном вдруг пошевелилась. Может быть, это Хьюго поднял руку, чтобы заслонить от копоти глаза? К тому времени Джорджетта успела натянуть чулки и надеть платье. И она была слегка разочарована, что он ни разу не попытался подсмотреть. Ох, наверное, это означало, что она для него почти то же самое, что оборванец Колючка… Или обуза, с которой его повязало чувство долга и от которой он надеялся поскорее избавиться.