Я делаю вывод:
— И получается, что уже не важно — встретил ты человека полчаса назад или вы с ним 2 года знакомы. Время стерлось, границы размыты и условны. Ведь и в жизни тоже так бывает — с одним человеком можно общаться всю жизнь, но так и не стать близкими людьми, а с другим за несколько часов можно так сблизиться, что будет казаться, что вы давно знакомы.
Девушка согласна кивает, мы снова целуемся, долго и страстно…
РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ!
Укладываю ее на кровать, расстегиваю блузку. Девушка не сопротивляется, но когда мои руки оказываются у нее на груди, пытается что-то сказать. Я не слушаю, затыкаю ее рот поцелуем, снимаю лифчик. Она отстраняется:
— Подожди… Не надо.
— В чем дело?
— Ты мне очень нравишься, но… сегодня не подходящий день.
— У тебя месячные?
— Да
— Сходи в душ, полотенце на двери.
— Как, разве можно…когда так…?
— Конечно можно, глупенькая. Большинство девушек в такой период даже хотят секса больше обычного.
— Я не такая. Мне в такой период вообще не хочется секса. Меня невозможно возбудить.
— Вот сейчас и посмотрим. Люблю делать то, что невозможно.
— У тебя не получится. Многие пытались до тебя, ни у кого не получалось.
— Я — не многие, запомни это.
— Ну, перестань… я не хочу…Ну все равно ты не сможешь меня возбудить! Говорю тебе, это невозможно!
— Тогда тебе нечего боятся, если я просто попытаюсь…
Затыкаю ей рот нежным поцелуем, начинаю ласкать грудь… руками… губами… языком… Тело девушки явно откликается на мои прикосновения, но сама она все еще шепчет: «нет!» Видимо, это такая изощренная проверка на настойчивость, или девочка просто мазохистка.
Опускаю руку ниже… еще ниже… ласкаю ее сквозь тонкую ткань трусиков… девочка уже «течет» (отвлеченные мысли: кто сказал, что девушки по мне сохнут? они по мне мокнут!), выгибается дугой, ее тело мелко дрожит… но она все равно не сдается!
Мои пальцы забираются глубже, в приятную теплоту, девочка сладко стонет, запрокинув голову, но губы ее все равно шепчут: «нет…не надо!» Вот упорная попалась!!! Наверное, ее девушка воевал под Сталинградом в Великую Отечественную и любил рассказывать ей (когда она была еще маленькая), что такое приказ Сталина: «Держаться до последнего!»
МЫ ПОБЕДИЛИ! И ВРАГ БЕЖИТ, БЕЖИТ, БЕЖИТ…
Наконец она обвивает меня руками за шею и шепчет на ухо:
— У тебя есть презервативы?
— Конечно. Стал бы я иначе тебя так возбуждать…Только зачем они тебе, раз ты все равно у нас «не хочешь»?
Сам отстраняюсь, убираю руки, смотрю на нее насмешливым взглядом. Она кусается губы от досады, дышит часто и глубоко, грудь вздымается как волны Балтийского моря во время бури.