— Жена моя была из местных. Испокон. Я-то сам городской. Сюда в восемьдесят шестом приехал, как увидел Байкал, так и влюбился. Для верующих бурятов эти места — святые. Шаманы говорят, здесь пристанище духов. Жена моя все деревья вокруг дома обвешала вязочками. Говорила, так нас духи защитят. Я не верил, конечно, даже посмеивался над ней. Ну какие, говорю, духи? А как-то летом пожар был. Огонь шел к дому. Я уйти хотел, а жена уговорила остаться, сказала, духи наш дом спасут. И веришь нет, огонь свернул. Вот там, в двадцати метрах от дома, как в стену уперся. И как после такого не поверить было? А сколько тайн еще природа хранит.
Классический сюжет, подумал Сагал. Подгонка фактов под желаемую версию. Так уж устроено мышление. События, выгодные мировоззрению, — выделяются, остальные — опускаются, либо признаются несущественными. Скорее всего, пожар свернул из-за резкой перемены ветра или из-за противопожарного рва. А то, что это произошло после шаманских заклинаний, — всего лишь совпадение. И солнце всходит после петушиного крика, но это не значит, что, если крика не будет, солнце не взойдет.
— Жена ушла год назад. Рак. Я до сих пор чувствую, как она глядит на меня из деревьев, из воды, из камня, — голос у Мандарханова задрожал.
Сагал понял, что задержался слишком надолго.
— Ладно, мы спать.
— Ай да, спокойной ночи. Спится тут хорошо. Такого чистого воздуха нигде нет.
Сагал открыл дверь. Тут же отскочил в сторону, потому что навстречу вылетел Погребной, едва не сбив его с ног.
— Так повтори, где ты его сейчас видишь? — кричал он в рацию, всматриваясь в темноту. — Озеро! В какой стороне озеро? — заорал он, обращаясь к Сагалу и лесничему.
Мандарханов указал направление.
В небе над сопкой виднелись едва различимые блики света.
Голос из рации прорывался через помехи. Причиной их была не плохая связь, а сторонний громкий звук. Тот самый гул.
«Наблюда… объект… свет… неб… садится…»
— Так, слушай меня. Следуй за ним, дистанция сто метров. Ближе не подходить. Я выдвигаюсь.
«Так точ…»
— Прилетели, — сказал капитан многозначительно. — Мотор, заводи снежки. Артист, бери бурята.
— Ночью опасно ехать, — попытался отговорить его Мандарханов.
Мотор уже бежал к снегоходам, на ходу застегивая воротник.
— Пошли, — Артист потянул лесничего за плечо. — Самый короткий маршрут покажешь.
Взревели двигатели.
— Что случилось? — Паша подошел к веранде.
— Пацана охраняйте! — приказал Погребной.
Снегоходы, набирая скорость, ринулись в темноту. Из дома вышел Брадинкин, потирая заспанные глаза.
— Куда это они?
— Хотят успеть на спектакль, — сказал Сагал.