— Объясняю условия работы, — сказала дама. — Вы будете находиться здесь двенадцать часов подряд. В ваши обязанности входит сидеть рядом с папой. Когда он начинает говорить, вы должны включать магнитофон, а также записывать в блокнот каждое его слово. В остальном — обыкновенный уход. Кормить, менять простыни будем мы сами. Вы умеете делать массаж?
— Да, конечно, — сказала Майя, — классический, точечный, у меня даже диплом массажиста есть.
— Оставь его себе, милочка, — оборвала женщина. — Умеешь — хорошо. Будешь делать массаж один раз, вечером. Платить будем пятьдесят долларов в месяц.
— Я согласна, — поспешно сказала Майя.
— Хорошо, — женщина поднялась. — Теперь пойдем посмотрим папу.
Они прошли в гостиную и оказались в небольшом полутемном кабинете. Когда открыли дверь, в нос ударил запах спертого воздух, мочи и пота. Сидевший у изголовья человек отложил книгу и встал.
— Все в порядке, Надежда Викторовна, — сказал он. — Ничего не говорил, пульс нормальный, дыхание ровное.
— Хорошо, — ответила матрона, подозрительно оглядываясь. — Вы тут не курили?
— Ну что вы, — человек бледно улыбнулся. — Я ведь не курю.
— Ну ладно, ладно, — удовлетворенно сказала женщина. — Вот эта девочка будет вас подменять на ночь. Ознакомьте ее со всем.
Надежда Викторовна вышла и закрыла за собой дверь.
— Здравствуйте, — сказал человек. — Меня зовут Максим. Можете просто Макс.
— А меня Майя. Давайте уж сразу на «ты», — глаза успели привыкнуть к полумраку и Майя разглядела своего собеседника. Она ошиблась, приписав ему сначала лет 30. Это был обыкновенный парень, лет двадцати с небольшим, разве что лицо у него уставшее. В такой атмосфере это неудивительно.
* * *
Майя быстро привыкла к своей новой работе. Дело было в следующем. Отец — тот самый летаргический старик, около которого она проводила время с 20 до 8 часов, работал раньше главным инженером воинской части где-то в Крыму. Семья жила с ним там, а в Ленинграде была фиктивно прописана теща, которая немедленно съехала, когда у отца случился инсульт и его перевезли в Питер.
Кроме жены — дородной матроны — в квартире проживали его дети: сын Владислав и дочь Жанна. Владик работал бухгалтером в коммерческой фирме и был явным параноиком. Жанна училась в институте Герцена, готовясь стать преподавателем литературы и русского языка.
Благодаря отвратительному характеру Надежды Викторовны, в доме царила атмосфера подавленности и необъяснимого страха. Частично ее поддерживал Владик, подслушивая у дверей и совершенно внезапно возникая в темных углах в любое время суток. Командорские замашки мамаши вместе со странными манерами братца заставляли Жанну подолгу задерживаться в институте и у подруг, что жестоко преследовалось Надеждой Викторовной, делая жизнь совсем невыносимой. С приходом Майи появилась отдушина. Стало возможным не выходя из дома общаться с нормальным человеком, чем Жанна немедленно воспользовалась, проводя много времени у постели любимого отца. Среди бесконечных историй о счастливой жизни в Крыму, Жанна часто повторяла одну легенду, которая, как поняла Майя, играет в жизни семьи далеко не последнюю роль.