– У меня не просто проблемы с парнем, – говорит она, – у меня проблемы с парнем-китайцем.
Корейцы ненавидят китайцев, которые ненавидят корейцев, которые ненавидят… Ну вы поняли.
– Расисты, – говорю я.
Джо кивает. Она знает, что я имею в виду ее родителей. Я понимаю, что сейчас самое время упомянуть Ханну. Но что про нее сказать? На самом деле сказать‐то можно многое. Но все это я уже тысячу раз говорил, поэтому повторяться совершенно бессмысленно. Я уже устал повторять одно и то же. Наши родители – расисты. Я хотел бы, чтобы все было иначе. Я скучаю по Ханне. Я хотел бы, чтобы все было иначе. Наши родители – расисты. Я скучаю по Ханне.
Щелк-щелк. Мы продолжаем строить башню и доходим до фиолетового цвета. Осталась куча деталей белого, черного и коричневого цветов.
– А с этими что будем делать? – спрашиваю я. – Они не подходят нашей радуге.
Получилась очень глупая и очевидная игра смыслов, и Джо щелкает меня по лбу, чтобы это показать.
– Это метафора, придурок, – говорит она.
Мы сидим, уставившись друг на друга.
– Чертовы родители, – говорю я.
Домой со сборища нас везет мама. От Даймонд-Рэнч до Плайя-Месы путь неблизкий. Сначала мы проезжаем корейский район, потом мексиканский, потом идут китайский и черный, потом снова мексиканский и наконец белый. Плайя-Меса – белый.
Мы проезжаем только первый мексиканский район, когда папа тихо блюет в пустой бумажный стакан.
– Фу, – говорит мама, – папочка, ты слишком много пить.
– Я в полный порядок, – отвечает он.
– Фу, – повторяет мама и опускает все окна в автомобиле.
Папа аккуратно закрывает стаканчик пластиковой крышечкой, откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза. Из крышечки торчит трубочка. Такое ощущение, что это адский напиток, приготовленный самим Сатаной.
Свежий воздух уносит запахи.
– Ты не пить, как папа, хорошо? – говорит мама, глядя на меня в зеркало заднего вида.
– О’кей, мам, – отвечаю я.
– Однажды один человек, он пить всю ночь, пить слишком много. Он спать, он блевать, он задохнуться во сне. Он умирать.
Я уже слышал эту историю.
– Кошмар.
– Ты понимать, ты не пить, хорошо?
– Мама, тебе действительно не стоит переживать по этому поводу.
И это действительно так. За всю свою жизнь я лишь дважды пил алкоголь и ни разу не допил до конца. И мои друзья такие же – и лучший друг Кью, и его сестра Эвон, и все остальные. Все мы трезвенники, все учимся по углубленной программе – УП, поэтому нас не приглашают на вечеринки, которым сопутствует возможность выпить. Но мы бы не стали пить, даже если бы нас пригласили.