– У тебя еще будет достаточно времени для того, чтобы узнать его получше, – говорит Джо. – Он тебя еще достанет, обещаю.
– Но он же мог умереть, Джо.
– Он поправится.
– И тогда это был бы он, конец. Все!
– Он обязательно поправится.
Она отстраняется, чтобы посмотреть мне в лицо, и принимается утирать мне слезы рукавами, то одним, то другим – левым, правым, потом снова левым и опять правым.
Я провожу рукой по ее волосам, вижу зеленую полоску и улыбаюсь. Слезы вдруг отступают. Лицо распухло и горит, словно в него только что попали футбольным мячом.
– Спасибо, – говорю я.
– У тебя карие глаза, – говорит Джо.
– Нет, черные, – отвечаю я.
– Нет, карие. – Она поворачивает мое лицо к свету и внимательно вглядывается в радужку. – Ага. Точно карие.
«Всю жизнь, – думаю я, – я заблуждался по поводу цвета своих собственных глаз».
– Оп-па! – раздается чей‐то голос.
Это Кью. Мы с Джо отстраняемся друг от друга.
– Привет, – говорю я.
Кью изучает мое лицо.
– Ты плакал.
– Так и было, друг мой.
– А я всегда говорю: поплачь, не держи в себе. Как папа?
– Он поправится. Мы только что разговаривали с врачом.
– Мои холодные руки помогут снять отек с твоего лица. У меня вечно проблемы с циркуляцией крови, – говорит Кью и прикладывает ладонь к моей левой щеке.
– О, у меня тоже плохая циркуляция, – заявляет Джо и протягивает руку Кью, чтобы тот в этом убедился.
Кью поражен. Джо прикладывает ладонь к моей правой щеке.
Наверняка с стороны мы смотримся довольно нелепо. Странное трио, озаренное светом фонаря. Я вынимаю телефон и начинаю писать сообщение.
– Ты пишешь Брит? – спрашивает Кью.
– Нет, – отвечает за меня Джо. – А то она приедет…
– …и тогда – ба-дум-тсс! – говорит, кивая, Кью.
«Привет! В папу стреляли в Магазине. Мы сейчас в больнице. Пробито легкое, но опасности для жизни вроде как нет. Врачи перешли в режим "Поживем – увидим"». Я жду ответа. Две минуты тянутся вечность. Только Ханна может так долго не отвечать. И дело вовсе не в часовых поясах.
«Так что говорят врачи? Он пойдет на поправку?» – наконец пишет она. «Да, он обязательно поправится. Мама даже не волнуется». – «Такое не часто бывает. ЛОЛ». – «Просто подумал, что ты должна знать». – «Вообще‐то… мама мне уже написала на почту (!), но все равно спасибо, Фрэнк».
Ого! Мама не писала Ханне целую вечность.
«А всего‐то надо было, чтобы папу подстрелили». – «Ты уверен, что с папой все будет нормально?» – «Уверен». – «Абсолютно уверен?» – «Да, моя старшая сестра Ханна». – «Тогда скажи ему, что я окончательно почернела», – пишет она. Я так хохочу, что Джо и Кью с трудом удерживают ладони на моих щеках. Они читают сообщение Ханны и тоже начинают смеяться.