– Твою мать! – резко притормозил, так как в этот момент рядом с машиной поравнялся автомобиль папарацци. – Да что за дерьмо?! Что надо этим скотам?! – сильнее утопил ногу в педаль газа, вырываясь вперёд.
Невидимые границы, которые я всё это время так тщательно возводил между нами, стерлись. Позволил дерзкой девчонке недопустимую близость. Желая наказать её, в первую очередь наказал себя… Теперь я всецело принадлежал лишь одной женщине. Вот она, мать его, жестокая правда жизни.
– Жалкий бесхребетный слабак! – хрипло рассмеялся, вспоминая гладковыбритую кожу у неё между ног.
Хотел всего лишь пару раз пройтись по аппетитной заднице ремнём, но внутри закоротило. Система дала сбой. Клетка открылась, и монстр вырвался на свободу. Я раздвинул её ноги, раскрывая пальцами нежную плоть. Она была такой сочной и податливой, словно лепестки только что распустившегося диковинного цветка, покрытые капельками влаги. А ещё невероятно узкой. Малышка дрожала и кусала губы, когда мои пальцы растягивали её изнутри, а затем сладко кончила, покручивая бёдрами мне навстречу, словно приглашая на дивный пир…
Симона. Мона. Девочка моя. Еле удержал рвущийся на свободу рык между зубами. Моё наваждение и проклятье. Черт. Остановился на светофоре, на долю секунды прикрывая глаза. Я до сих пор испытывал чувство вины за ту непростительную выходку…
Мысли со скоростью торнадо вернули в жаркий июньский день. Мы с друзьями приехали в Париж после двухлетнего отсутствия в городе. За время жизни в Нью-Йорке убедил себя, что мои чувства к сводной сестре не более чем блажь. Да, всё это время мы поддерживали общение по скайпу и переписывались, но жизнь в Америке, новый бизнес и огромное количество женщин вокруг завертели в сумасшедшем ритме, не давая времени на лирику…
Год назад
Переступил порог дома, ощущая странную дрожь предвкушения в груди. На часах раннее утро. После многочасового перелета и разницы во времени не мог ответить наверняка, сколько сейчас натикало. На улице светило такое яркое июньское солнце, что холл особняка был залит особенным мерцающим светом. Пришлось даже прищуриться.
– Вилья-я-я-м! – чистый девичий голос, приправленный звонким смехом, раздался у меня за спиной.
Повернул голову, непроизвольно раскрывая руки для объятий, и тут же забыл, как дышать. Отвык от того, насколько она красива. Большие карие глаза, как у героинь аниме, искрились озорными смешинками, а манящие чётко очерченные губы цвета клубничного зефира словно умоляли о поцелуях. Волосы девушки стали ещё длиннее. Тёмно-каштановые, они были заплетенные в две тугие блестящие косы.