Я повидал столько разных женщин за эти два года, но ни одна из них не была столь прекрасна с утра. Гладкая кожа Моны просто светилась и без грамма косметики на лице. Её правильные черты лица не нуждались в дополнительной корректировке. Такая бледнолицая и ни на кого не похожая.
Судя по тому, что девушка была облачена в одну короткую розовую сорочку, соблазнительно натянутую на заметно подросшей груди, стало ясно – она только недавно вылезла из кровати. Симона сделала шаг на встречу и повисла на моей шее, а я молился про себя, чтобы сестрёнка не ощутила каменный стояк, который так и норовил разорвать ткань спортивных штанов. Тёплые губы малышки коснулись заросшей щеки, и от этого легкого невинного прикосновения во рту пересохло. Её руки плавно скользили по моей напряженной спине, пока я неловко придерживал девчонку за талию.
– Вильям, я так рада, так рада, что ты вернулся! О боже! – она так широко улыбалась, что на бледных щеках появились ямочки.
– Я соскучился, Мона… Я так по тебе соскучился, малышка… – стоял и пялился на свою сводную сестру, боясь дышать.
Почувствовал себя влюбленным дураком. Именно так. Впервые в жизни я почувствовал себя самым настоящим влюбленным дураком, готовым бросить весь чертов мир к ногам этой маленькой невинной искусительницы с глазами цвета неразбавленного виски.
10 часов спустя
– Вильям, я поехала! Надеюсь, вернусь поздно! – она игриво хихикнула, отчего внутри задымилась проводка.
– Куда-куда ты собралась? Что-то не понял?! – спросил, угрожающе сведя брови на переносице, но, обнаружив на лице Моны недоумение, поспешно пояснил: – Разгуливать по ночам опасно… В Париже теперь много беженцев!
– Ну, я же не одна собралась гулять! Вообще-то у меня что-то вроде свидания… – она игриво надула губы, между делом заправляя края футболки в джинсовую мини-юбку.
– Чтобы вернулась домой в одиннадцать, – тихо изрёк, прилагая титанические усилия, стараясь говорить равнодушно.
– Вильям, ты что, мой папочка? К твоему сведению, родители разрешают мне гулять хоть всю ночь! Но обычно у меня столько учебы, что вообще не до этого, а сейчас начались каникулы, аллилуйя! Или ты готов раскрыть мне тайну своего неожиданного возвращения в Париж? Что задумала ваша неунывающая троица? Ну-ка, признавайся! – Мона склонила голову вбок, проницательно заглядывая мне в глаза.
– Это не мой секрет. Но скоро ты всё узнаешь, – я подмигнул, пытаясь задействовать все знания, полученные на юрфаке Сорбонны, чтобы выдумать достойную причину, способную заставить эту чертовку остаться дома со мной.