– Мать будет ждать нас, – не терпящим возражений тоном отрезал старший.
Молодые люди натянули поводья, Томас хмурился.
– Поехали, Марджери! – крикнула Джейн.
И они помчались по просторам Уилтшира к Вулфхоллу.
Вдали показался дом; они перешли на рысь, и Джейн поскакала вперед, чтобы поравняться с Эдвардом.
– Я должна поговорить с тобой, – сказала она. – Сегодня утром Кэтрин опять была в слезах. Я не могла добиться от нее никаких объяснений. Эдвард, что с ней происходит?
Брат поджал губы:
– Тебя это не касается.
Вдруг рядом с ними оказался Томас:
– Это из-за Джоан Бейкер. Не пытайся изображать невинность, брат. И я могу держать пари: она не первая.
Эдвард вспыхнул. Джейн не сразу сообразила, о чем говорит Томас. Джоан Бейкер была прачкой в Вулфхолле, жизнерадостная девушка со светлыми косами и пышной грудью. Если мать услышит об этом – сразу отправит ее собирать вещи, в этом можно не сомневаться.
– Я был бы благодарен вам, если бы вы не совались в чужие дела, – прошипел Эдвард.
Томас усмехнулся.
– Но знаешь ли, Эдвард, это становится нашим делом, когда нам приходится утешать твою супругу, – ровным голосом произнесла Джейн. – Все мы уже давно замечаем, что она несчастлива и при этом совсем недавно встала с родильного ложа. В такой момент о ней нужно особенно нежно заботиться. Прошу тебя, прояви к ней немного внимания.
– Ради Бога, Джейн, ты слишком много на себя берешь! – прорычал Эдвард. – Что ты знаешь об отношениях между мужем и женой или о том, что – в нашем случае редко – происходит между ними? Ты собираешься в монастырь.
– Я знаю одно: мне очень грустно так часто видеть ее плачущей, – не отступалась Джейн. – А что касается моего намерения стать монахиней… – Она позволила себе недомолвку.
Ей было девятнадцать, и, хотя религиозная жизнь по-прежнему сохраняла для нее привлекательность, мать оказалась права: ее дочь изменилась и теперь не была так уверена в своем призвании, как в прошлом году.
Они продолжили путь в ледяном молчании. Джейн не переставала думать о бедняжке Кэтрин, надеясь, что Эдвард, когда немного поостынет, сделает что-нибудь, чтобы ободрить свою жену. И может быть, кто-нибудь – не она сама, но, к примеру, мать – напомнит Кэтрин: мужчина должен быть счастлив в супружеской постели и в ее власти доставить ему радость. Джейн подозревала, что причина их проблем кроется в этом.
Дома она повесила накидку, сменила кожаные сапоги на мягкие туфли и пошла в спальню, чтобы взять там корзинку с рукоделием. Эдвард протопал вверх по лестнице впереди нее, и когда Джейн вышла из своей комнаты, то услышала его громкий сердитый голос, отрывочные возгласы Кэтрин и плач малыша Нэда, их второго ребенка.