Царь снова взъярился:
— Да разве мир не ведает, что имя его завоевателя и правителя Мурсилис?! Я залью страну Уганны кровью его подданных и утоплю в ней всех армян!..
А Мари-Луйс продолжала успокаивать его:
— Все желаемое тобою свершится, о великий царь! Ведь этого жаждут и боги, тебе покровительствующие! А раз так, отринутый богами Каранни, вторгшись в твою страну, найдет здесь свою погибель…
Мурсилис, не унимаясь, ревел зверем:
— Силой своего оружия я заставлю этого Каранни служить мне!.. Царь рабов!.. Он еще узнает!.. Я сам пойду войной на армян! Это решено!..
Ликованию Мари-Луйс не было предела: свершается задуманное ею! Во всем свершается!.. Вспомнила о Таги-Усаке: «Жаль-то как его. Пришлось бедному перед этим ничтожеством на коленях ползать. Он достоин награды. Дорогой мой, властелин неба и души моей!..»
В Хаттушаше все было поставлено с ног на голову. Словно буря над городом пронеслась. Шла лихорадочная подготовка к походу против Страны Хайасы.
* * *
В один из вечеров, когда уже стемнело, Ерес Эпит обрядила Таги-Усака в женское платье и тайно провела его к Мари-Луйс. По знаку царицы сама она тотчас покинула ее покои.
Мари-Луйс долго молчала, взирая на своего астролога в нелепом бабьем облачении, и наконец проговорила:
— Я позвала тебя, Таги-Усак, затем, чтобы расплатиться за привезенные тобою драгоценности…
Она пригласила его за стол, уставленный кипрскими винами, блюдами из рыбы, что водится в Верхнем море, всем тем, чем потчевала Мурсилиса, принимая его у себя.
— А ты разве не могла подмешать яду в вино тому, кто держит тебя пленницей?
Царица усмехнулась:
— Я вижу, бог отнял у тебя разум и набил голову глупостью?.. Кто бы, по-твоему, в таком случае повел на гибель воинов Хеттского царства?..
Таги-Усак с искренним удивлением посмотрел на нее. Догадка озарила его:
— Мне нравится твоя задумка!..
— Неважно, нравится она тебе или нет! — пожала плечами царица. — Хуже то, что, начиная или задумывая важное дело, я не ищу помощи и у Мажан-Арамазда. Если и обращаюсь к нему, то не движением души… Когда ты в последний раз видел моего супруга?
— В день отправления сюда.
Мари-Луйс верила, что Каранни очень тревожится и беспокоится о ней… Но ведь и она не меньше страдает… Человек должен быть богом, чтобы уметь увидеть затаенную в своей груди отраву, злой яд, черную кровь, жалкий страх и всю оборотную сторону своей сути. Но он не бог…
— Царственный супруг твой, — оторвал ее от раздумий Таги-Усак, — которому боги определили тысячу лет жизни — если верить богам, — поручил мне устроить твой побег.