— Слушайте, люди! — сказала она. — Эти лютые хищники осмелились снова принести в жертву человека и задумали возродить многобожие! Какую определить им кару? Скажите!..
Толпа гневно заклокотала. Наперебой стали поносить жрецов:
— Всех поубивать! Они опозорили нас и нашу землю!..
— Убить! Камнями закидать насмерть!
И началось. На жрецов обрушился град камней. А воины в свою очередь разили преступников мечами. И армянских жрецов тоже всех перебили.
— И поделом! — гремела толпа.
Мари-Луйс внимательно наблюдала за расправой. А в ушах у нее нарастал звон. Он шел сверху. Словно колесница спускалась с небес на землю. Никак, знамение?!
— Люди! — воскликнула царица. — Крушите храм и забирайте себе все, что в нем найдете. Все принадлежит вам! Разрушьте до основания эту обитель зла и преступления, именуемую храмом!..
Толпа ринулась к распахнутым вратам.
Отрубленную голову жертвы захоронили на том самом месте, где свершилось убиение…
К вечеру царица и Арбок Перч возвратились в Хагтарич.
— Едем ко мне, — предложила она Арбок Перчу. — Этой ночью я хочу пировать с тобою. Ты не против?
— Я с удовольствием, божественная.
А темнота уже заволокла все вокруг.
Домочадцы местного старосты, у которого остановилась царица, счастливые оттого, что она их почтила, сбились с ног, угождая ей во всем.
И сейчас они накрыли стол, достойный их славной гостьи.
Мари-Луйс усадила Арбок Перча напротив себя. Настроение у нее было буйное. Она пила то вино, то пиво, которое тоже было крепким. Не отставал от нее и Арбок Перч.
Временами царица заливалась смехом, ерошила густые всклокоченные волосы своего гостя и подтрунивала над ним.
— Жаль, что твоей Ерес Эпит нету с нами. Когда вернусь домой, приглашу ее в гости. Сделаю своей наперсницей и буду любить, как родную дочь. Ведь муж-то ее ты, отважный мятежник. Тоже мною любимый!.. О, тебя нельзя не любить, Арбок Перч!..
Известно, какая это любовь. С кровавыми всполохами…
Арбок Перч хитро усмехнулся и сказал:
— Неужели царица думает, что я, поддавшись ее сладкоречивым заверениям, сойду со своего пути?
— Вовсе нет! — Мари-Луйс отхлебнула глоток вина. — Я знаю, что ты человек твердый. И свет мой богиня Эпит-Анаит не даст соврать, как неприятны мне мужчины с изменчивым нравом. Таких надо в наказание обряжать в бабий балахон или оскопить, и пусть ходят в жалких жрецах. У нас в лесах обитает, говорят, какое-то животное, которое от большой любви к своим детенышам пожирает их. Ты слыхал такое?.. Поступки властвующей женщины непредсказуемы. От нее лучше, как от змеи, держаться подальше. Я, например, получаю удовольствие, когда вижу обезглавленным того, кого любила!..