Привели музыкантов. Они заиграли, и царица потянула Арбок Перча танцевать.
Буйный это был танец, полубезумный.
Мари-Луйс скоро устала до изнеможения, но выпила вина и снова потащила гостя в пляс, при этом еще и запела.
— Ну, Арбок Перч, спасибо! Дай поцелую тебя в лоб! — крикнула она и, чмокнув его, наконец села.
Но покоя на душе у нее не было.
— Зовите сюда всех, кто есть в доме, — приказала она, — пусть веселятся, пируют с нами.
Скоро в зале уже яблоку негде было упасть, столько набилось народу. И все не могли надивиться: с чего это вдруг Арбок Перч восседает за столом у Мари-Луйс?!
Рассветный луч скользнул в помещение через узкое окно. Царица рванулась ему навстречу и вдруг остановилась. Лицо стало хмурым. Она поняла, что опьянела и плохо держится на ногах. Это обозлило ее.
— Темно здесь, дайте света!..
Принесли еще свечей, добавили масла в горящие светильники. В зале все засияло. Царица наполнила свой кубок вином и протянула его Арбок Перчу:
— Ты очень завидный мужчина, Арбок Перч. Кроме супруга, никто и никогда не пил из моего кубка. А тебя я, вот видишь, жалую. Из чувства искренней любви и приязни. И знай, раз твои губы касаются кубка богоравной царицы, ты удостоишься быть среди бессмертных, когда окончится твоя земная жизнь. Утешайся этим… И еще знай, что я не имею намерения мешать твоим деяниям, но скорблю, что им не суждено сбыться… Я люблю тебя, мой раб, ведь со дна жизни вон куда тебя вытащила. И эта любовь моя… Только моя.
Арбок Перч взял протянутый ему кубок и поцеловал царице руку.
Она сгребла в ладонь его шевелюру и воскликнула:
— Пей и проси кровожадную богиню Эпит-Анаит, чтоб вела тебя к исполнению твоих желаний. Цель твоя уже близка, скоро торжество… Уже сбывается… Вот оно — в руках…
Никто не заметил, как царица извлекла из складок своего одеяния небольшой кривой кинжал.
Мари-Луйс рывком притянула к себе Арбок Перча и одним ударом отсекла его буйную голову…
Горячая кровь брызнула на хлеб.
Наступило утро.
* * *
Весть о бесславной смерти Арбок Перча пришлась по душе Таги-Усаку. Один соперник пал. Остается еще…
Имя второго Таги-Усак и мысленно не мог произнести, так велик был ужас от своей дерзости.
Мари-Луйс уже вернулась из Хагтарича в столицу и, казалось, живет спокойно, повседневными делами и заботами двора.
Таги-Усак, сменив свое жреческое облачение на светскую одежду, привычную для былых времен его жизни, направился к царице с визитом.
Войдя к ней, он низко и почтительно поклонился.
— Значит, вернулась, божественная. Приветствую тебя!..
— Как видишь, вернулась. С чем приветствуешь-то?