— Есть у нас свое знамя!
* * *
И еще один рассвет зачинался в кровавой мгле.
К башне подступил полк Нуанза Вараша.
Хеттский военачальник восседал на колеснице вооруженный до зубов и весь в броне. Шлем его венчал бычий хвост, в ушах сверкали золотом крупные серьги. Ему помогли сойти с колесницы.
Непомерно высокий, бритоголовый, он грозно возопил:
— Ты почему не идешь покориться мне, раб Арбок Перч?!
Арбок Перчу хотелось плюнуть на вражьего пса, но, считая и это унижением своего достоинства, он в тон ему резко крикнул:
— Я не твой раб, чтобы кидаться тебе в ноги. Это ты пришел ко мне и стоишь там внизу.
— Сразу видно, что армянин. Спесивости не занимать.
— Зато не бесчеловечный и не вероломный, как твой нечестивый царь Мурсилис и его подручные, воровски пробравшиеся в наш город. Зачем пришел сюда?
— Чтобы взять тебя в плен вместе со всем твоим войском и угнать к себе!..
— Что ж, попробуй.
Нуанза Вараш велел привести армянского верховного жреца Арванда Бихуни, чтобы тот уговорил гордеца покориться.
Тут уж Арбок Перч не сдержался и смачно плюнул в жалкого жреца.
— Это ты распахнул врата Нерика перед хеттами, мерзкий хищник! Пес шелудивый!
Нуанза Варашу так и не удалось покорить горстку армянских храбрецов, прорвавшихся на вершину крепостной башни. Оставив своих воинов в осаде, он вынужден был ни с чем удалиться вместе с Арвандом Бихуни.
Люди Арбок Перча, едва завидев на близлежащих улицах кого-нибудь из хеттов, метали в них камнями из пращи и почти каждого убивали.
Ночью Арбок Перч велел привязать к башенным зубцам крепкую длинную веревку и сбросить ее вниз. Бесшумно и ловко они все незамеченными спустились вниз и вплавь переправились на другой берег Тер Мадона. Про знамя они тоже не забыли. Арбок Перч обмотал окровавленную сорочку вокруг шеи. «Я изведу всех богов вместе с их храмами! — поклялся он памятью безвинной жертвы. — Эта окровавленная сорочка обернется морем крови, которую я выпущу из врагов моей земли! Клянусь тебе, мое единственное божество!..»
Они вошли в лес и стали быстро продвигаться к востоку Вскоре небо заалело. Всходило солнце.
* * *
После трехдневного пребывания в Бойлакане войска Каранни, объединившись с полками Багарата Дола, выступили в юго-восточном направлении. Каранни намеревался вторгнуться в пределы разбойных племен Егимаис-Ерана и так их поприжать, так укротить, чтобы навсегда присмирели и даже приблизиться не смели бы к границам его земли.
В этот поход царевич взял только боевые колесницы. Все пешее воинство осталось в Бойлакане.
Ночь выдалась жаркая. Лошади взмокли.