Невысок?
Или, скорее, пытался казаться невысоким. Катарина отметила, что вся обстановка в этом кабинете специально подобрана, чтобы создать ощущение незначительности, мелкости хозяина. Он привстал. И клетчатым платком отер лысину. Указал на стул.
Простой.
Жесткий. И наверняка неудобный. Хелег как-то обмолвился, что стулья в управлении особые, что делают их такими, чтобы человек, которому придется сидеть на них, отвлекался на это неудобство.
Рассредоточенное внимание.
— Катарина Оложевич…
— Знаю, — прервал человек.
Серый костюм.
Стрижка та же, что и у Хелега. А в остальном — ничего похожего. Хелег высок, из редкого числа мужчин, которые выше Катарины.
Хелег не позволил бы себе так заплыть. Живот. Щеки. Два подбородка. Уши и те казались толстыми, но мужчину, кажется, это не печалило.
— Не стоит волноваться, — он потер кончик носа, и без того покрасневший, лоснящийся. — Вас никто ни в чем не обвиняет. Мы лишь хотим понять, что произошло…
…Хелег младший зрячий. А у этого — зеленые лычки. Как минимум — третий ранг, а то и второй. И мысли Катарины ему видны, как на ладони. А ничего-то запретного у нее в мыслях нет.
— У всех в мыслях мелькает что-то да запретное, — он усмехнулся. — Поверьте, это нормально… и волнение нормально, и прочие чувства… все-таки у нашего Отделения несколько специфическая репутация. И не могу сказать, что она не заслужена.
Он вздохнул.
— Нольгри Ингварссон. Но не обижусь, если обращаться станете по имени. Все же мои родители были несколько старомодны… да… а теперь это доставляет массу неудобств окружающим. Вас уже можно поздравить?
— С чем? — удивилась Катарина. Вот уж чего она не видела, так это поводов для поздравлений.
— С помолвкой? Кажется, это так называется. Вы ведь согласились?
— Я… — Катарина поняла, что краснеет. Горячая волна, поднявшись изнутри, разлилась по щекам, по шее. — Я…
…она была бы помолвлена, если бы не письмо.
Проклятое письмо.
— Значит, предложение он так и не сделал? — губы Нольгри Ингварссона — как бы ни сложно было его отчество, но обращаться к дознавателю по имени не самая лучшая идея — дрогнули в улыбке. — Что ж… это интересно… очень интересно…
— Ситуация… я понимаю… — жалкий лепет. — Следует проявить благоразумную осторожность…
— Осторожность и трусость разные вещи. На вашем месте, когда предложение прозвучит, я бы трижды подумал, стоит ли его принимать.
Молчание.
Стол блестит. Ни пылинки. Как это у местных уборщиц получается? Или они силу используют? Нет… это как-то нерационально… сила нужна для иных, куда более важных дел.
Но стол блестит.