…или вот еще, можно подумать, почему казаки на посту заснули. И ладно бы в первый раз подобная… даже не оплошность, тут у Димитрия иные слова на язык просились, которые в обществе потреблять неможно. Однако же…
Стоит старший, хмурый, злой. Пальцами шевелит, будто разминает. А младшенький, новенький, вовсе попритих.
…рыжая же ногти грызет.
И как ее снова угораздило-то? Стрежницкий пока работать лишь начал, спрашивать о результате рано, но с ее умением встревать в дела непотребные, как бы поздно не оказалось.
Подойти, что ли?
Димитрий огляделся.
Его люди работали споро, слаженно, только чуял — не поможет. Не оставили им следа, кроме как легкого призрачного, и тот поди зацепи.
Свяжья полукровка отмерла, крутанулась на пальчиках, руки расставивши, и показалось, полетели в стороны белые перья лебяжьи.
Не перья.
Лепестки.
Подняло, завихрило… а лицо ее задумчивое, с улыбочкой… а может, она? Нелепо, но… кто знает, на что нелюди способны? Вон, сам Димитрий при императрице-матушке с молочных лет своих состоит, а все равно, мнится, и половины правды не ведает.
…с другой стороны, зачем ей?
Матушка сказывала, будто иным народам до человеческих страстей дела нет, что власть не привлекает… а если не власть?
Если ей Лешек глянулся?
Димитрий обошел свягу стороной. Нет… они и виделись всего раз… или и раза довольно будет? А с другой стороны с покойною Лешек не заговаривал, особо средь девиц прочих не выделял… тогда зачем? Не думает же она все полторы сотни красавиц передушить…
Свяга пошевелила пальчиками, выплетая из роз удивительной красоты платье. А вот и та, для которой оно предназначено. Этот призрак лишь начал формироваться. Он был полупрозрачен, невесом и нестабилен.
— Кто? — спросил Димитрий, и свяга протянула руку, приглашая. А он, не колеблясь, коснулся бледных каких-то слишком уж хрупких, будто изо льда вытаченных, пальцев. И свяга вздохнула, а в следующее мгновенье…
…если верно, что красота спасет мир, то того количества красавиц, что собрались ныне во дворце Его императорского Величества, довольно будет, дабы спасти не только Арсийскую империю, но и весь континент, с морями, его окружающими, и тварями предивными, в оных морях обитающими. И остается лишь искренне посочувствовать судьям, которым предстоит выбрать ту единственную, что возложит на голову хрустальный (как говорят слухи) венец.
А возможно, не только его.
Впрочем, нам ли повторять слухи? Мы в скромности своей лишь предлагаем читателям разделить огромную радость и восторг, полюбовавшись найпрекраснейшими созданиями Арсинора и все империи. Не правда ли, всем они удивительны: изысканными манерами, умением принимать позы, радующие взгляд, и главное, одеяниями…