— Рехмет, рехмет! В другой раз, в другой раз.
Шеркея смущала мокрая, грязная одежда. Разве можно явиться в этаком виде в дом Каньдюка?!
— Да ты не стесняйся. Зайди попросту. Жена только дома.
Шеркей не поддался уговорам.
Всю дорогу до дома он продолжал бормотать замысловатые благодарности, кивать головой. Ему казалось, что Каньдюк идет еще рядом.
Домашние встретили Шеркея с тревогой.
— Ну как рожь? Не побило? — спросила жена.
— Да как сказать… — послышался уклончивый ответ. — Вроде побило, но вроде и не побило. Достань-ка мне сухую рубашку и штаны. А то хожу, точно курица-линючка. Бог знает, что могут люди подумать!
— Скажи ты толком, как человек: цела рожь или нет? Если хлеб пропал, то чего же ты улыбаешься во весь рот? Прямо ошалел, сбесился последнее время!
— Ошалеешь, ошалеешь, старуха. После расскажу. И-эх! — Шеркей с удовольствием потер ладони.
Когда стемнело, к воротам подъехали три подводы. На передней восседал Урнашка. Он велел хозяину побыстрее сгрузить мешки с зерном. Кроме ржи, Каньдюк прислал еще большой нераспечатанный ящик гвоздей.
После праздника Синзе Тухтар и Сэлиме встречались каждый день. Они были вместе каждую свободную минуту. Но сколько бы времени влюбленные ни проводили наедине, им все казалось мало. Идя со свидания, они уже мечтали о следующем. Сэлиме всегда старалась заняться таким делом, в котором ей обязательно потребуется помощь Тухтара, а он находил причины почаще заходить к Шеркею и оставаться в его доме подольше. Разве это не счастье — перемолвиться лишним словцом, встретиться украдкой взглядами…
Сайдэ быстро обо всем догадалась, но не показывала виду. Шеркей, занятый своими заботами, ничего не подозревал. Да и не могло ему прийти в голову, что его дочь, признанная всеми красавица Сэлиме, на которую даже сама жена Каньдюка любуется не налюбуется, — и вдруг полюбит батрака!..
Тухтар полюбил Сэлиме давно. Поняв это, он постарался заглушить чувство, но ничего не получалось. Чем больше усилий прилагал Тухтар, чтобы погасить любовь, тем ярче она разгоралась. В конце концов Тухтар понял бесполезность своих стараний и заботился только о том, чтобы невзначай не выдать себя. Но и в этом его постигла неудача: Сэлиме почувствовала, что́ таит он в душе.
С Сэлиме Тухтар был ласков и нежен. Она отвечала ему тем же. Девушке хотелось, чтобы любимый в полной мере получил то, в чем ему до сих пор отказывала жизнь.
И Тухтар менялся с каждым днем. Раньше он ходил как-то бочком, словно боялся помешать кому-то, голову втягивал в плечи, будто все время ожидал удара. Теперь в его походке появилась уверенность. Плечи расправились, взгляд стал смелей. Тухтар уже не робел в кругу своих сверстников, не считал себя хуже их.